Семья в аренду - Анна Феррари

Мне хотелось побыть с ней, особенно, после того, что я узнала о ее матери. Сейчас я была уверена, что провести с ней время, насколько позволит Макар, — это лучшее, что могу сделать. Не хотелось, чтобы наши отношения с ним влияли на нее. Я привязалась не только к нему, но и к ней. И теперь я задумывалась о семье. Если раньше меня не могла себя представить в роли матери, то сейчас, смотря на сладкую девочку, представляла рядом с собой малыша.

Только сейчас заметила, как Маша похожа на отца: тоже разрез глаз, то же прямой нос и улыбка. Интересно, как выглядела Гоар? Потому что Маша походила на сказочную героиню и красотой пошла не только в папу.

Кстати, о папе. Он вел себя более раскованно. Может, во всем виновата простуда?

Никак не могла справиться с противоречивыми чувствами, потому что чувствовала лишь сожаление, тоску и боль. Все чувства ещё настолько свежи, что их не спрятать. Ночью, взвесив все за и против, решила отпустить ситуацию. Думать об этом, себе дороже выходит.

На глаза попалась камелия, купленная на выставке. Пальцем потрогала почву — земля суховата. И нужно переставить ближе к солнцу.

Взяла в руки горшок и понесла его из спальни на кухню, там больше света.

— Что-то не так с цветком? — Макар оторвался от ноутбука.

— Его давно не поливали.

— Я дал указания домработнице, чтобы она ухаживала за ним.

— Видимо, она не настолько внимательна к нему. Просто поливай его каждый день.

— Не думаю, что у меня есть врем… — Макар недоговорил, потому что его накрыл приступ кашля.

— Ты выглядишь не очень. Тебе стоит отдохнуть. Давай сделаю брусничный чай.

— Буду не против.

Я насыпала в кружку бруснику и положила ложку меда, залив кипятком. И поставила кружку на стеклянный столик перед ним.

Мы просто смотрим друг на друга. Он отпивает горячую жидкость, а я, теряюсь под пристальным взглядом.

Макар хлопает рукой по дивану, приглашая сесть рядом. Не сопротивляюсь и делаю, то, что он просит. Оказавшись так близко рядом с ним, сердцебиение учащается еще больше, когда он, взглянув на меня, берет под колени и подтягивает на край дивана так, что наши лица оказываются в паре сантиметров друг от друга. Он ничего не говорит, так же, как и я. Чувствую, как жар исходит от его тела. Нас обоих разрывает желание.

Дотрагиваюсь рукой до его лба.

— Ты снова горячий. Тебе нужно в постель.

— Только, если пойдешь со мной.

Качаю головой.

— Я серьезно, тебе надо отдыхать.

— Не могу все равно не усну, потому что не могу перестать думать о тебе, — шепчет он, крепче сжимая мои руки, придвигаясь ближе, так что почти касается моего уха. — Мне хочется отпустить тебя, но не могу.

Я делаю глубокий вдох и прикрываю глаза.

— Ты сказал, что нам лучше все забыть, — продолжаю сопротивляться его очередному порыву сблизиться вновь. — Я тебя не понимаю. — Шепчу, молясь всем богам, чтобы он остановился.

— Сам себя не понимаю.

— Сначала ты говоришь одно, потом другое.

Его лоб осторожно прижимается к моему:

— У меня есть предложение, — он, почувствовав мою нерешительность, слегка отстраняется. Сделав глубокий вдох, беру себя в руки. — Мы можем отдаться порыву. Ты тоже чувствуешь притяжение, потому что ты не только ради работы здесь.

— Очень самодовольное заявление, Макар Викторович.

— Нравится, когда ты так меня называешь. — Он пальцев проводит по губам, медленно перемещаясь по шее дальше вниз. — И я очень хочу тебя.

Теперь мое тело разгорячилось от его прикосновений. Я вижу, как поднимается и опадает его грудь, как дыхание становится все глубже. На резко очерченной челюсти дрогнул мускул.

— Только секс? — спрашиваю, потому что пока говорю с ним могу сопротивляться его обезоруживающей улыбке. Его предложение настолько заманчиво, что мысль позволить себе еще одну ночь с этим мужчиной теперь не кажется противоречивой.