Круги на воде - Алеата Ромиг (2023)

— Что на снимках камер банкомата? — спросил Тони.

— Они нечёткие, и она в кепке — не видно лица.

Вздыхая, Клэр встала, опираясь на руку Тони.

— Пожалуйста, Фил, найди её. Верни её нам. Мы не расстраиваемся из-за Гарварда. У неё вся жизнь впереди. Пожалуйста, привези её домой.

— Что, если заблокировать её кредитки? — спросила Николь.

— Нет, — ответил Тони.

— Соглашусь, — сказал Фил. — Это поможет её обнаружить.

— Роуч, — сказал Тони, — дай нам знать, если раздобудешь другие снимки с камер. Мы знаем, что эта женщина, прошедшая паспортный контроль, не Натали. Теперь нам надо знать, где эта женщина, и почему у неё была информация на Нат. Она выбросила телефон Нат или сама Нат? Нам нужны ответы. Они нужны нам…

— Три дня назад, — сказала Клэр, заканчивая фразу Тони.

Они все посмотрели на экран, передающий по видеосвязи изображение Фила Роуча. У него всегда были светлые волосы, и нелегко было заметить возрастные изменения. К тому же с тех пор, как Тейлор вошла в его жизнь, он словно молодел, а не старел. Его ореховые глаза светились искренним беспокойством за семью Роулингс. Роулингсы были его работодателями, но они были и его с Тейлор семьёй.

— Мы не остановимся. Постарайтесь немного отдохнуть. Мы с Тейлор найдём её.

— Спасибо, Фил, — сказал Нэйт и выключил видеозвонок. — Вы знаете, — сказал он, поворачиваясь, — я никогда не видел, чтобы Фил не справился. Мы не знаем, где сейчас Нат, но Фил узнает. — Он снова взял маму за руку. — Она вернётся.

Клэр изобразила улыбку.

— Ты прав.

— Фил нас не разочарует, — подтвердил Тони.

Глава 15

Ваш интеллект может быть сбит с толку,

но ваши эмоции никогда вам не солгут.

Роджер Эберт.

Дни потеряли значение, когда время стало складываться в недели. Если её объявили в розыск, она не слышала. Она слышала только Декстера, больше ничего и ни о чём.

Она села на самолёт в Бостоне в пятницу в середине декабря. Это было до Рождества и до дня рождения её сестры. Она пыталась отслеживать ход времени, но дни и ночи сливались. Иногда Декстер появлялся с завтраком — в маленьком окошке было ещё темно. Были дни, когда полностью светло не становилось совсем. Иногда их день заканчивался, а свет ещё был.

После нескольких дней она заслужила освещение. Сначала она не поняла, откуда оно. Это был светильник наподобие ленты, спрятанный в соединение потолка и стены, и только Декстер мог его включать. И, хотя в комнате всё ещё было холодно, со светом было морально легче.

Всё в жизни Натали имело теперь свою цену, назначаемую Декстером. Полотенца для ванной, махровые мочалки, простыни или даже, наконец, подушка — только он мог назначить их стоимость. Иногда это был акт повиновения или послушания. В другое время — её мысли или чувства, озвученные вслух. Иногда — воспоминания и ответы на вопросы о таких вещах, что она удивлялась, откуда он знает о них.

Она могла задать вопрос ему, если хотела, но, если что-то хорошее она могла заслужить, то расспрашивание Декстера могло иметь негативный результат. На его вопросы должны были быть даны правдивые ответы, но не ответы вопросом на вопрос. Но иногда Натали специально доводила до наказания. Принять боль от ударов его ремня временами было легче, чем делиться воспоминаниями. Слишком тяжело было вынести воспоминания о своей жизни до всего этого и о своей семье, учитывая то существование, которое она сейчас вела. Синяки на коже пройдут, а вот острое чувство испорченной жизни и потери семьи не давало потом заснуть.

Хотя в это трудно поверить, но выбор был за Натали. Она могла давать Декстеру то, что он требовал или нет. Что ей хотелось: награду или наказание? В любом случае решение было за ней.