На голубом глазу - Элла Чак, Евангелина Глазкова (2022)

– Коста уверен. Он верит в тебя и без конца повторяет, что Диану можешь спасти только ты. Что он знает правду про тебя. Что ты какой-то огромный секрет!

– Правду, – нырнула я в топ за три тысячи доляров, – нет никакой правды, Лейла. Он ошибся.

– Поговори с ним. Если нет правды, у нас есть проблемы. Вот, красив! Очень красив! – чеканила она по-русски.

Я подошла к зеркалу. Фасон костюма безумно меня украшал. Бедра стали заметней, талия уже, грудь шире и выше. Я была похожа на ирландскую Жасмин из сказки про Алладина. С веснушками и пигментацией, с рыжими кудрями и глазами цвета воды.

– Браслет нужно снять, у тебя будут другие, – кивнула она на голубой глазик.

– Нет, – наотрез отказалась я, – других не будет.

Как ни старались Марк и Костя заглянуть в комнату с репетицией, Лейла им не позволила, прогоняя бросанием слов, чуть позже подушек, а потом и тапочек. Как самое ответственное «дерево» на детсадовской сцене, обмотанное картонными листьями, я играла свою роль, где нужно стоять. Вместо веток из картона, сжимала два канделябра. Лейла воткнула в каждый по четыре свечи, но не поджигала их. Конструкция оказалась тяжелой, но хоть с удобными ручками.

Лейла учила меня небольшим покачиваниям, движениям плеч, головы и шеи. И, конечно, глаз. Я должна была заставить четыреста гостей смотреть на меня, а не на невесту. В коем-то веке выпал шанс обойти на повороте Диану Цветкову. На сцене буду я. От меня зависит ее свобода!

Да и не только её.

– Как прошло? – спросил Костя, когда я вышла к нему на крыльцо переодевшись из танцевального обратно в штатское.

– Научилась стоять и держать подсвечники. Экспресс курсом.

– Рад слышать.

– Костя, – села я на ступеньку лестницы возле него, – давай обсудим «правду». Что ты наплёл Марку и Лейле про меня?

– Что им разрешено знать.

– Но ее не существует. Я ни волшебница, ни олигарша, я даже причесаться не могу, как мне нравится. Не то, что гарем спасти.

– Ты можешь.

– Нам нужно это прояснить, – развернула я его к себе за плечи, – говори, что ты типа знаешь?

– Нас услышат. Мало ли кто что услышит.

– Ладно! – подорвалась я и потащила его в сухую траву, укутывающую дом.

Мы забурились на сотню метров, распугивая гнездящихся здесь птиц, и прячущихся кроликов. Я примяла вокруг траву и встала ровно напротив. Еще и руку его схватила вроде как чтобы успокоить, но и чувствовать пульс.

– Говори! Здесь только кроты услышат нас и луна.

– После академии ты уехала в Китай. И пробыла там три года.

– Я работала в парфюмерной компании, с косметикой. Создавала бренд для вазелина. Это правда, – подтвердила я.

– Как прикрытие, но ты не работала. Ты училась.

– На кого?

– У кого. Ты училась у мастера. Учила древний бой, – он перешел на шепот, – бой акилари.

– Чего?