– Ты! – тяжело с присвистом выдыхает Зара, пьяно тыча мне в грудь указательным пальцем. – Врешь! Драгош не мог. Зачем ему распущенная, лживая приблуда когда есть я? Я! Которая никогда не побежит якшаться с грязным гаджо.

– Заткнись... – обрываю себя, прикрывая глаза и медленно выпуская воздух сквозь сжатые зубы. Несмотря на громкие слова, растерянность сестры выдаёт замедленную работу мысли. Вся эта бравада, стремление больнее зацепить, лишь жалкая попытка удержаться за свои иллюзии. Принимать суровую правду больно, мне ли не знать. Нагнувшись, подбираю сброшенный на шубу телефон, уже спокойно сообщая: – Я сейчас позвоню отцу, пусть заберёт тебя.

– Ты действительно веришь, что оказываешь ей услугу? – фыркает Жека, сокрушённо качая головой. – И много тебе известно действительно крепких браков из тех, что заключили по большой любви? Иди к мужу, он тебя за вмешательство не похвалит. Я её не обижу.

А звучит-то как обвиняюще! Будто бы я им, несчастным, впрямь жизнь ломаю. Ладно, интерес Жеки ещё понятен – кража единственный способ жениться, не внеся выкуп, но Заре какой резон? Она ж этого грубияна отроду не переваривала. Остынет – взвоет, да поздно будет.

– Отойди от неё! Хватит приседать ей на уши, слышишь? – в моём тоне проскальзывают рычащие нотки, но парень, дерзко ощерившись, отрицательно мотает головой. – Мадеев, да ты достал уже! Я звоню домой.

Сдерживая поток ругательств и желание хорошенько стукнуть этих упрямцев лбами, я бегло просматриваю ленту контактов в поиске нужного номера. Неожиданно тишину прорезает звук бьющегося стекла.

– Не вздумай, тварь.

Чувствуя, как в позвоночник вгрызается страх, с недоверием смотрю на разбитую розочкой бутылку в руках сестры, на железный угол беседки, по которому стекают мутные капли, на недобрый оскал, неузнаваемо исказивший милое девичье личико.

– Ты этого не сделаешь, – потрясённо выдыхаю я, не испытывая однако желанной уверенности. Ноздри щекочет приторной смесью спиртного и кокоса, подтверждая суровую реальность происходящего. Зара вполне может воспользоваться своим самопальным оружием и в случае надобности пырнёт меня не раздумывая.

– Проверим? – мрачно, глумливо, с явным оттенком истерики предлагает мне эта сумасшедшая.

– Какого хрена здесь происходит? – голос Драгоша звучит одновременно с её первым шажком в мою сторону. Тесно прижавшись телом к моей спине и сжав руками в живые тиски, он угрожающе понижает голос: – Жек, отомри, придурок. Потом налюбуешься, хватай свой подарок и вали. Поймают – костей не соберёшь.

Мгновенно расслабившись, с благодарностью принимаю тепло его объятий. До меня только сейчас начинает доходить, как сильно я продрогла.

– Забери меня отсюда, – разбито шепчет Зара, утыкаясь лицом в плечо своего похитителя. Об асфальт со звоном ударяется выроненная розочка, отыгрывая жалобный марш на моих нервах. Хочется верить, что всё закончилось.

Жека, неуверенно проведя пятернёй по её волосам, дружески подмигивает нам из-под упавшей на глаза пряди.

– Пойдём, моя чокнутая гожо. С тобой хоть на край света.

Ага. Красиво стелет. Сомневаюсь, что Зара до конца осознаёт, истинную цену своей прихоти: либо всю жизнь мириться с его сумасбродными выходками, либо доживать свой век без мужчины как старая Роза. Зато Мадеев выезжая со двора, сияет как паровоз, салютуя нам зажатой между пальцами сигаретой.

Вот морда лисья.

– Что ты задумала?

Драгош шумно выдохнув, решительно выхватывает из моей руки телефон.

– Отдай, – развернувшись, требовательно протягиваю раскрытую ладонь, дабы заполучить назад отобранный гаджет. – Нужно позвонить отцу. Этот побег ошибка, допущенная сгоряча назло тебе. Он ей даже не нравится!