Сведенные судьбой - Лиза Клейпас (2023)

На этот раз Габриель подчинился: распростерся на кровати, заложив одну руку за голову. Вид у него был, как у льва, греющегося на солнышке. Опершись на один локоть, она другой рукой неуверенно провела по его мышцам живота. Наклонилась и уткнулась носом в жесткий шелк волос на его груди. Ритм дыхания у него изменился, когда она кончиком языка провела по плоской окружности мужского соска, заставив приподняться сам сосок, твердый словно алмаз. Пандора продолжила обследовать его, проведя костяшками согнутых пальцев вдоль гладких бедер, а потом двинулась в направлении паха, где загорелая кожа оказалась шелковистее и теплее. Достигнув границы мягких вьющихся волос, она заколебалась и подняла взгляд к его лицу. След улыбки исчез. Габриель покраснел, словно был в жару, а губы приоткрылись, как будто ему хотелось что-то сказать, но не хватало сил.

Для такого разговорчивого человека, как ее муж, подумала Пандора с ехидством, это совсем неподходящее время, чтобы держать язык за зубами. Несколько советов, предложений насчет того или другого, были бы весьма кстати. Однако Габриель как зачарованный следил за ее рукой и дышал, словно перегревшийся паровой котел. Он казался совершенно беспомощным, пребывая во власти сладкого предвкушения.

Как какая-нибудь вредная девчонка, Пандора испытала удовольствие, обнаружив, что это огромное сильное существо безумно хочет, чтобы она трогала его. Она погрузила кончики пальцев во вьющиеся шелковистые волосы, и его могучая плоть дернулась, прижимаясь к плоскому животу. Над головой у нее раздался слабый стон. Видно было, как напряглись мощные мускулы на его бедрах. Осмелев, она сползла вниз и осторожно взяла в руку возбужденный фаллос. Он был горячий, как железный прут у камина, и почти такой же несгибаемый. Кожа атласная и покрасневшая, будто в лихорадке, и судя по тому, как Габриель задрожал, исключительно чувствительная.

Он задышал прерывисто. Здесь от него исходил чистый запах, как от белого мыла, с намеком на солоноватую остроту. Пандора наклонилась ниже, привлеченная этим запахом, а потом вдруг сложила губы трубочкой и подула на него.

Подхватив Пандору под мышки, Габриель потянул ее вверх, на себя, и она уселась на него, широко раздвинув ноги, а его напряженная плоть оказалась у нее между бедрами.

— Ты сводишь меня с ума, — пробормотал он и впился в ее губы. Одной рукой ему удалось вытащить у нее шпильки из уложенных на затылке волос, другая легла на ее обнаженные ягодицы.

Когда Пандора заерзала на нем, он задал этим беспорядочным движениям неторопливый ритм.

Жесткие завитки волос у него на груди щекотали и кололи ей соски, рассылая огненные молнии по всему телу и заставляя двигаться быстрее. Прикосновения его органа стали более ровными, более гладкими, возникло странное, какое-то сладострастное ощущение от скольжения по чему-то горячему и влажному…

Вскинув голову, она замерла, лицо ее стало пунцовым.

— Я… У меня там все намокло… — смущенно прошептала Пандора.

— Да. — Глаза у Габриеля были прикрыты тяжелыми веками, ресницы затеняли их ясную голубизну. Прежде чем она успела произнести хоть слово, он приподнял ее так, чтобы можно было губами дотянуться до грудей. Пандора застонала, когда он возобновил ритмичные движения, заставив ее двигаться как наездницу. Руки держали ее за ягодицы. Он действовал медленно и безжалостно, дразня и ласково издеваясь, пока ощущения не наполнили ее до краев, и отчаянное напряжение не перелилось в облегчение.