Сведенные судьбой - Лиза Клейпас (2023)

Пандора искоса взглянула на мужа и заметила тени у него под глазами, появившиеся морщины, напряженно сжатый рот. Продолжая заниматься наведением порядка на тумбочке, Габриель выглядел мрачным и усталым. До нее вдруг дошло, что помимо постоянной тревоги за нее двухнедельное воздержание не добавило ничего хорошего его характеру.

Она вспомнила про короткие, сухие поцелуи, которые теперь доставались ей. Как было бы чудесно, если бы он обнял ее и поцеловал так, как целовал раньше, когда любил ее.

Любовь… Возможно ли возродить это чувство?…

Но ведь кто-то должен начать.

Наблюдая, как Габриель сортирует ложечки для лекарств, она решила взять быка за рога.

— Ты наверняка знаешь, — прямо сказала она, — что я люблю тебя. Я так крепко тебя люблю, что не обращаю внимания на твой характер, на твое предубеждение против некоторых корнеплодов или на твое странное желание кормить меня с ложечки. Я не собираюсь подчиняться тебе, но вот любить собираюсь.

Такая декларация не стала образцом риторики, но именно это ему нужно было услышать.

Ложечки звякнули, упав на тумбочку, а в следующий миг он уже сидел на постели и крепко прижимал ее к груди.

— Пандора, — хрипло произнес он. Было слышно, как бьется его сердце. — Я люблю тебя так, что это становится непереносимым. Ты все для меня. Ты причина, почему Земля крутится и почему за ночью следует утро. Почему появился первоцвет, и зачем придумали поцелуи. Для тебя бьется мое сердце. И, помоги Господь, я не настолько силен, чтобы выжить без тебя. Ты мне нужна… Очень нужна!

Она заглянула ему в глаза. Наконец перед ней был ее муж, которого она знала. Ощущение от его сильной груди, к которой она прижималась, заставило заныть вершины сосков. В восторге Пандора откинула голову назад, а он провел губами вдоль нежной линии ее шеи, потом повторил то же движение языком, попутно легко покусывая ее. Она задрожала от наслаждения.

Тяжело дыша, Габриель поднял голову. Он продолжал держать ее в объятиях, теперь ласково покачивая. Она ощутила в нем внутреннюю борьбу между безумным желанием и страстным стремлением сдержать себя.

Когда Габриель решил положить ее на подушки и отодвинуться, Пандора лишь крепче обняла его.

— Иди ко мне, в постель.

Было слышно, как он сглотнул от волнения.

— Нет, не могу. Иначе я от тебя не отстану. И не сумею остановиться.

— Доктор сказала, что уже можно.

— Я боюсь сделать тебе больно.

— Габриель, — заговорила она серьезно, — если ты сейчас же не займешься со мной любовью, я выскочу на лестницу и буду носиться верх-вниз, распевая во всю мочь «Сэлли, Сэлли на аллее».

Он прищурился:

— Только попробуй, и я привяжу тебя к кровати.

Пандора засмеялась и ущипнула его за подбородок.

— Да! Давай сделаем это.

Застонав, он начал отодвигаться, но в этот момент ей удалось засунуть руку ему в брюки. Они схватились, начали бороться, но это была нечестная борьба, потому что он боялся навредить ей и к тому же был дико возбужден, что мешало ему мыслить ясно.

— Ты будешь осторожен, — уговаривала Пандора, расстегивая на нем брюки. — Ты все сделаешь как надо, а я буду тихо лежать. И ничего ужасного не случится. Ты понимаешь, что это самый лучший способ удержать меня в постели?

Выругавшись, Габриель отчаянно попытался овладеть собой, но она почувствовала, как в нем поднимается внутренний жар, как слабеет его сопротивление. Пандора спустилась ниже на постели, ее руки скользнули вдоль его тела. Он задохнулся. Потом, издав какой-то первобытный звук, схватился за ворот ее ночной сорочки и, рванув на груди, склонился над ней, нашел губами сосок и втянул в рот, лаская языком, описывая круги. Как во сне, она подняла руки и погрузила в его роскошные волосы, пропуская золото и янтарь сквозь пальцы. Он перешел на другую грудь, ритмично лаская, а руки тем временем лихорадочно блуждали по всему ее телу.