Пташка - Ксения Скворцова

Гнеда вжалась спиной в косяк, пока собравшиеся глазели на неё. Раздались отдельные смешки и перешёптывания, девушки без зазрения совести рассматривали пришлую, и, кажется, уже начали обсуждать её наряд. Гнеда чувствовала себя так, словно оказалась на лобном месте. Она никак не могла поверить, что Бьярки просто бросил её у порога, и принялась судорожным взглядом искать боярина в пёстрой толпе. Но тот уже стоял возле миловидной девушки в малиновой верхнице. Толстая пшеничная коса, увитая жемчужными нитями, спускалась на высокую грудь, где в несколько рядов лежали блестящие мониста. Бьярки и думать забыл про Гнеду, пытаясь приобнять красавицу, а та со смехом отпихивала юношу, когда их прервал голос незнакомого парня:

— Эй, Брячко, ты что же, чернавку привёл?

— Да нет же, это его люба, что давеча поколотила! — тонким смешливым голосом возразила девушка у противоположной стены и прыснула, а вокруг раздался гогот.

Кровь отлила от лица Бьярки, а его подруга перестала улыбаться. Он поднялся и направился к двери, а все притихли в ожидании. Подойдя к Гнеде, юноша остановился, буравя её ненавидящим взором.

— Так девка это или парень, а то я разное слышал, а, Брячко? — снова раздался мужской голос, сопровождаемый новым приступом общего смеха.

— Мне дела нет, — ответил Бьярки сквозь зубы. — Тебе надо, ты и проверь, — добавил он с недоброй улыбкой и деланной весёлостью.

Боярин схватил покрасневшую Гнеду за руку и потянул за собой. Девушка вздрогнула от его прикосновения и силы, с какой горячие пальцы сомкнулись на запястье.

— Садись, — зло процедил он, подводя её к самой дальней, незанятой лавке у выхода, и Гнеде показалось, что он прилагал усилия, чтобы не толкнуть её.

Девушка опустилась на донце прялки, вцепившись в веретено так, будто от него зависела вся её жизнь. Гнеду трясло, и она закусывала губы, чтобы не разрыдаться. Ближайшие к ней девушки нарочито отодвинулись подальше, оглядывая чужачку с ног до головы и презрительно морща носики. Бьярки же как ни в чём не бывало вернулся к подруге и уселся на полу подле её ног.

Теперь Гнеда поняла, почему он не сопротивлялся отцу. Привести девушку сюда было для него мукой, но он готов был потерпеть, лишь бы увидеть её унижение.

Гнеда попыталась взять себя в руки, дрожащими пальцами принявшись за кудель. Но во рту пересохло, нитка обрывалась, а после целого дня работы над книгой глаза ничего не видели в темноте, ведь никто не позаботился о том, чтобы поставить ей лучину. Против воли Гнеда то и дело возвращалась взглядом к Бьярки, который не отходил от своей красавицы, то доставая ей из свёртка припасённые пряники, то в шутку отбирая рукоделье. Гнеда сама не понимала, отчего так сжималось сердце при виде того, как блестят глаза избранницы Бьярки, когда та играючи боролась со своим почётником, вырывая у него пряжу.

Любопытство к незнакомке, кажется, было утолено, и все вернулись к оставленным занятиям. Девушки завели песню, возобновились игры. Сначала затеяли «верёвочку», потом принялись за «платочки» и «голубки», и Гнеда сама не заметила, как, отложив веретено на лавку, начала неотрывно следить за чужим весельем. В какое-то мгновение она совсем забыла о том, где находится и как её приняли здесь, хотелось тоже вскочить и взяться за руки с другими девушками или быть выбранной смелым парнем «козкой». Эти игры были знакомы и милы её душе, но все смотрели мимо Гнеды, словно она была пустым местом, и горькая обида сдавила грудь. Затея Судимира вышла боком, и вместо того, чтобы веселиться среди сверстников, девушка только острее чувствовала своё одиночество и отверженность.

Гнеда не смогла больше крепиться и заплакала, не тревожась очередных насмешек, ведь никто и не глядел в её сторону. Решив, что не пробудет в проклятой избе больше ни мгновения, девушка отшвырнула работу и кинулась к выходу.