Любовь и Боль - Стеффи Ли

— Встречались? — кажется Солэрс подсчитывает, на сколько процентов подскочат рейтинги его программы за один вечер. — На съемках?

— Ой нет, это было давно. — отмахивается она, искусно смешивая невинность с игривостью. Открывая новые слои своего блестящего таланта. — Больше двух лет назад. Он брат моей лучшей подруги.

— Боже… — кажется, ведущего не готовили к таким поворотам.

Как и меня.

— И не говори. — Хлоя берет очередную шоколадку. — Мир порой оказывается так тесен.

— Погоди, а разве не два года назад вышла та статья про Райна, где его… Ну ты знаешь…

Ну да, конечно. Где меня сравняли с говном, давай договаривай. Забыть такое воротила вроде Солерса не мог.

— Где про него писали очень плохие вещи? — ее брови сдвигаются в недовольном жесте.

— Да, именно. А не ты ли…

— Вот и ты туда же! — негодует русалочка, но делает это гладко и деликатно. Без показной агрессии. Забирает доверие людей и убеждает меня снова в своем таланте. — Это ужасно. Представляешь, я узнала, что те, кто написали статью, сказали, что информация у них от некоей Хлои Райт. А Хлоя Райт — это же я! Это так мерзко…

— Мерзко то, что он делал с тобой? — спрашивает ведущий и невинно-игривый тон Хлои меняется, осекая Нейта сразу, пригвоздив его к месту и вытирая малейшие капли грязных намеков на мой счет.

— Райан чудесный человек. И подарил мне в свое время незабываемые и нежные отношения, о которых можно только мечтать. А мерзко то, как кто-то, ради непонятной выгоды, вылил на человека несуществующую грязь, опорочив и унизив его доброе имя. Но обиднее другое. Мне, как актрисе, грустно осознавать, что твои поклонники могут разом отвернуться, поверив наспех сфабрикованным слухам.

— То есть ты утверждаешь, что вся эта статья ложь? — даже монитор не скрывает доллары в глазах довольного эфиром ведущего. — Но как ты можешь это доказать?

— А я обязана что-то доказывать? Зачем? Мы же не в суде. — смеется она и чуть более серьезно добавляет. — В статье ссылаются на то, что информацию предоставила его тайная девушка. А ею в тот период была я. Так что да, это определенно ложь.

В зале творится что-то невообразимое, у меня внутри грохочет оркестр, а телефон начинает снова звонко пиликать.

— Мальчик мой, ты это видел? — вопит Хелен. — Мы теперь на коне! Нет, не на простом коне, да, мать его, под нами целый троянский конь! Я обожаю эту девочку! Обожаю! — в дверь звонят, и я иду открывать, все еще не осознавая реальности. — Тебе надо найти ее и затрахать до полусмерти!

Человек, который стоит на пороге, множит хаос во мне ударяющим в нос сладким запахом. Светлые прямые волосы до плеч и темные очки не вводят в заблуждение.

— Все потом. — кидаю Хелен и сбрасываю звонок.

— Привет.

Она все еще в том черном смокинге, вызывающем во мне желание немедленно его снять. Телефон, поднесенный к уху, свидетельствует о том, что она с кем-то говорит.

— Я перезвоню. — тихо шепчет девушка, но вместо того, чтобы отключить, случайно нажимает на кнопку громкой связи, и пространство заполняет голос моей сестры:

— Очень удобно! Он там наверняка в одном полотенце, так что раздеваться придется только тебе.

Щеки русалочки вспыхивают огнем смущения. Она несколько раз нервно тыкает в телефон пальцем. Наконец, добивается желаемого, и экран гаснет. Мы поднимаем друг на друга глаза. Взяв ее за руку, тяну к себе. Захлопываю дверь и нежно прохожусь по ее губам своими, забирая ее дыхание и забывая обо всем на белом свете.

— Разреши мне вначале принять душ, — просит она, снимая парик и пытаясь прервать наш поцелуй.

— Нет. — закрываю ее рот жадным вторжением моего языка, пока руки расстёгивают пуговицы на пиджаке.

— Умоляю. Иначе мне будет некомфортно. Я с утра хожу в этом костюме.

— Слишком долго ждать. — кажется мой член научился транслировать свою речь через мой рот.