Покоренная судьбой - Кора Рейли

— Он сказал, что принадлежит к Антоначи, изрыгнул какую-то религиозную чушь и не переставал говорить о традициях Фамилии, пока Невио не заставил его.

Я кивнул. Потому что Крессида не смогла бы сделать это без своего отца. Он бы умер, и Крессида тоже. Как и все остальные ублюдки, замешанные в этом.

— Сейчас я увижу Грету. Поговорить о мести можно и позже.

Римо придвинулся еще ближе, его лицо оказалось прямо перед моим. — Грета думает, что ты ее любишь.

— Люблю. Я люблю ее. Она станет моей женой, когда Крессида уедет.

— Развод не понадобится, правда. — Что-то в его выражении лица изменилось, в его глазах появилась боль, которая всколыхнула мою тревогу. Он кивнул в сторону Нино и я начинал уставать от этого разговора. Я просто хотел увидеть Грету.

— Возможно, тебе стоит знать, что Грета не сможет родить. Ее травмы слишком серьезны.

Я замер, тяжело сглатывая. — Что?

Римо кивнул. — Они не стали убивать, а проткнули ей живот и раздробили колено. Твоя дорогая жена решила, что лишение способности рожать детей и танцевать сломает Грету и, возможно, заставит тебя считать ее менее достойной.

— Я люблю Грету и все равно буду любить ее, даже если она не сможет танцевать, даже если она не сможет родить мне детей. Я люблю ее и хочу быть с ней. Ничто не изменит этого, и ты тоже не помешаешь мне быть с ней. На этот раз меня ничто не остановит.

Римо отошел в сторону и толкнул дверь. Я вошел внутрь, и все вокруг словно замерло.

На больничной койке Грета выглядела маленькой и изломанной. Ее губы и лицо были почти белыми, настолько она была бледна. В два больших шага я оказался рядом с ней и склонился над ней, обнимая ее затылок и целуя лоб. Мое сердце пульсировало в груди, каждый толчок был так же болезнен, как пуля, попавшая в сердце. — О, Грета, — прохрипел я. — Мне так жаль. Я должен был защитить тебя и я никогда больше не оставлю тебя. Пока я жив, я буду следить за тем, чтобы ты была в безопасности.

Я держал свои более жестокие мысли при себе. Что я позабочусь о том, чтобы все, кто в этом замешан, умерли мучительной смертью. После еще одного нежного поцелуя в лоб, я поднял голову, чтобы посмотреть на ее лицо. Даже сейчас она была потрясающе красива. Провел пальцами по ее лохматым волосам длиной до подбородка. Кончики были опалены. Я не замечал раньше, но от нее пахло костром.

Я не хотел думать о боли, которую ей пришлось пережить, об абсолютном ужасе.

В нашем мире женщины должны быть защищены, ограждены от вреда. Возможно, это старомодное мнение, но я просто хотел, чтобы они были защищены. С Марселлой моя семья потерпела неудачу, а теперь с Гретой пострадала еще одна женщина, которую я любил.

Я все время чувствовала на себе взгляд Римо, но мне было все равно. Отец научил меня, что любить кого-то не значит быть слабым.

Мои глаза горели, как будто я мог заплакать и я не могла вспомнить, плакал ли я когда-нибудь в своей жизни. Мама говорила, что иногда, когда я был маленьким мальчиком, но с тех пор ничто не доводило меня до слез. Даже когда мою сестру похитил наш злейший враг, и я был уверен, что мы ее больше не увидим. И уж точно не боль.

Но глядя на бледное лицо Греты и ее перевязанную руку, лежащую на животе, где никогда не вырастет наш ребенок, я был на грани слез. Я боролся с этим, и мои глаза остались сухими. Я соединил наши пальцы, и мой взгляд скользнул вниз, к ее ноге, которая была в шинах, чтобы держать ее неподвижной. Гипс выглядел массивным на стройной ноге Греты. Я прижался лбом к ее лбу. Как я никогда не плакал, так и не молился но сейчас я вознес молитву вверх, прося, чтобы Грета снова танцевала,не хотел думать о том, что она потеряла и это.