Заставь меня (ЛП) - Саммер О'Тул

Не сводит глаз с моих, пока работает пальцами внутри меня и попеременно чмокает и посасывает. Моя киска сжимается вокруг него, и я плачу от желания. Он отстраняется немного, чтобы заговорить, слизывая мое возбуждение со своих губ эротическим жестом.

— Тебе нравится, как папочка ест эту красивую киску?

— Боже, да, — задыхаюсь я.

— Ты хочешь еще, детка? — он выглядит таким злобно довольным собой, как будто доставить мне удовольствие — его величайшее достижение.

— Да, — говорю я, и он снова опускает голову. — Погоди, встань, — мое горло сжимается от смеси трепета и отчаяния. Он прикусывает нижнюю губу, медленно поднимаясь, его руки тянутся к моей челюсти. Я улавливаю легкую дрожь, и мой желудок переворачивается. Он нервничает.

Он наклоняет мою голову, и я целую его. Сначала медленно и пробно, но потом разгораюсь в нечто пиретическое. Он сжимает мое лицо между ладонями, впиваясь своим ртом, а я пытаюсь расстегнуть его ремень. Мое сердце колотится, пальцы дрожат, как тогда, когда я пыталась взломать замок в его кабинете.

Он стонет мне в рот, когда я ослабляю пряжку и прогибаюсь, моя голая киска ищет трения. Я отстраняюсь, задыхаясь от кружащего голову поцелуя и возбужденной энергии, бурлящей во мне.

— Я чистая, а ты…

— Да, — хрипит он. — Противозачаточные?

— Внутриматочная спираль, — отвечаю я, и тут мы снова притягиваемся друг к другу, как магниты.

Его рука скользит вниз к моему бедру, разминая мягкую плоть. Наконец мне удается освободить его член и погладить бархатистую кожу. Проводя большим пальцем по головке, я чувствую его сперму, и мне становится жарко от осознания того, что он уже течет из-за меня еще до того, как я сняла с него штаны.

Как неуклюжие подростки, мы сталкиваемся в клубок конечностей, когда он прижимается к моему входу. Я смотрю вниз на его член, дразнящий мою мокрую дырочку, и мой пульс учащается от предвкушения, так отчаянно желая почувствовать его внутри, слить наши тела воедино. Но потом он останавливается и тянется, чтобы сжать мою челюсть, поднимая ее, встречаясь глазами.

— Назад дороги нет, куишле, — это в равной степени вопрос и утверждение, и я задерживаю дыхание, словно ожидая собственного ответа.

Опускаю взгляд на его руку и вижу, как на меня смотрят черные глаза лисы. Вся кровь отхлынула от моего лица, и я внезапно ощущаю рухнувшую тяжесть на груди. Желтый. Красный. Розовый. Черный. Черный. Красный.

Я уверена на девяносто девять процентов, но этот гребаный один процент вырывается на поверхность, и мои легкие сжимаются от волнения.

— Черт, черт. Мне жаль… — отталкиваюсь от карниза и надеваю леггинсы обратно. — Я не… я не могу… блять, — отворачиваюсь от него, потирая глаза руками, чувствуя себя такой смущенной, такой дерьмовой и такой чертовски растерянной.

Я не могу смотреть на него, когда он отступает назад, глубоко вздыхая. Бросаю взгляд на его белеющие кулаки, и не хочу видеть гнев и ненависть в его глазах. Не думаю, что смогу это вынести.

Затем он быстрыми шагами сокращает расстояние между нами, тянет меня к себе, крепко обхватывая руками. Он прижимается ртом к моей макушке и полустонет, полувздыхает в мои волосы. Но не злится. Это я знаю точно. Он все еще держит меня как дорогое сокровище, а не как завоевание, и от одного этого осознания мне хочется плакать.

Я сглатываю угрожающие слезы и пытаюсь утешиться тем, что его теплое тело прижимает меня к себе. Он ослабляет хватку, и я поднимаю на него глаза. В них отражается обожание, а не гнев. Он смеется, и звук разливается в моем животе, на его губах играет мягкая улыбка.

— Ты убьешь меня, женщина.

— Я уверена, ты пережил гораздо худшее.

Он качает головой.

— Даже близко нет.

ГЛАВА 21

Разбитые осколки

Кэш