Яд в моём сердце - Рита Трофимова

Парни поднялись со своих мест и приветствовали Элу стоя, будто школьники перед важной директрисой. Макс притих и с любопытством уставился на Элу, а она задержала взгляд на Филиппе. Лине показалось, что по лицу сестрицы-матери пробежала болезненная тень. Однако та быстро взяла себя в руки и обаятельно улыбнулась.

— Как ты вырос, Филипп, и очень, очень похож на отца, — бесстрастно сказала она и, чуть помедлив, повернулась к Максу. — Боже мой, Лина, а ты, я смотрю, время даром не теряешь. От такой красоты и ослепнуть можно.

Несмотря на непогоду, Эла выглядела свежо и привлекательно. За несколько дней разлуки сестрица-мать помолодела и расцвела, идеально ровная кожа лица отливала молочным глянцем, щёки раскраснелись от быстрой ходьбы, а в глазах цвета аквамарина поблёскивали искорки иронии.

— Ну, дорогие мои, и чем вы тут без меня занимались?! — Эла с поистине королевской степенностью направилась к столу и уселась напротив Макса.

Глава 14. Филипп

«Жить весело и ни о чём не думать» — эти слова стали девизом его никчёмной жизни. Заложник собственных страхов, он честно пытался обходиться без допинга, однако без главного составляющего вся его беззаботность быстро сходила на нет. Суровая реальность отрезвляла, в душу заползала пустота, и Фил снова тянулся к баночке с транками. Она всегда была при нём на случай внезапного рецидива. Так было спокойнее, и вера в собственные силы не пропадала — тупой, утешительный самообман.

Вчера, впервые за три года, он переступил порог загородного особняка Полянских. И что его дёрнуло приехать сюда?! На мгновение полумрак первого этажа и мебель, прикрытая белой тканью, вызвали ассоциации со склепом и останками прошлого, но шумная компания помогла отвлечься от мрачных мыслей, и привычная ностальгия, поначалу охватившая Филиппа, постепенно развеялась.

Друзья быстро адаптировались в доме и, потусив в холле под старые рок-хиты отца, разбрелись по комнатам. Единственным неприкосновенным предметом оставалось мамино пианино. Никто из гостей не решался нарушить негласный запрет и потревожить инструмент — он так и дремал у дальней стены под белой простынёй, будто застывшее в сумерках привидение. Видно, Макс попросил девчонок и парней не притрагиваться к нему.

Ближе к ночи тревога усилилась — сказывались дни, проведённые без допинга, и все установки летели к чертям. Тоска скреблась как крыса по закоулкам сознания, и с каждой минутой становилось труднее дышать. Но после пары бутылок колы Филу заметно полегчало, он будто воспрянул духом, и мир снова завертелся перед глазами живой картинкой.

Утром, проснувшись с Линой, Фил долго въезжал в реал, и когда наконец осознал, что она действительно рядом, в душе всколыхнулось робкое щемящее чувство, которому в тот момент не хотелось давать определения. И даже поняв причины внезапного сна Лины, он не сильно разозлился на Ольку, а вскоре и вовсе забил, ведь утро сияло майским солнцем, а в крови всё ещё бурлил адреналин.

Отсутствие Макса он обнаружил не сразу, но смутные подозрения заставили Фила выбраться наружу и отправиться на поиски друга. Не хотелось, чтобы Лина Альтман вновь пострадала, ведь Макс с лёгкостью вёлся на красивых девчонок и часто менял подружек, ничуть не заботясь об их чувствах.

Фил осторожно толкнул плечом незапертую дверь, прошёл через чисто прибранные комнаты соседей и замер на пороге. Предчувствия его не обманули — Макс вероломно проник в дом Альтман и без зазрения совести окучивал девчонку. Сладкая парочка ворковала за столом кухни, и у обоих на лицах блуждали счастливые улыбочки. Фил вскипел и едва не накинулся на друга с кулаками, но вовремя взял себя в руки и нагло прошествовал к столу. Забавно было наблюдать за Линой, подначивать её и злить Макса. Девчонка ершилась, но заливалась смущённым румянцем, а Филу нравились такие метаморфозы. Макс источал флюиды обаяния и заинтересованно поглядывал на Лину.

Но когда перед ними возникла Эла…