Яд в моём сердце - Рита Трофимова

Линии жизни ладонями стиснуты,

Самосознание, самоирония:

Смерть на пороге, мяса зловоние.

Мне нужна была леди, а не сука в чокере,

Проиграл бы тебя, да всё дело в джокере,

Завтра мы проснёмся за 200 миль от города

В лютом январе, не чувствуя боли и холода…»

Лина подозревала, что всё это лицедейство разыгрывалось специально для Элы, наверняка Макс решил очаровать её таким оригинальным способом, а может, для группы A-$peeD подобные выступления были в порядке вещей?! Дочитав свой последний стих, Макс сделал паузу и, развернувшись к дому Альтман, снова заорал в мегафон:

— Девушки Альтман, срочно покиньте свой наблюдательный пункт! Ваши действия незаконны! Спускайтесь к нам, будьте ближе к народу. У вас есть пятнадцать минут, иначе мы идём к вам!

— Альтман…Альтман! — радостно скандировала молодёжь.

— О боже! — Лина попятилась от окна и растерянно покосилась на Элу.

— Похоже, что не отвертишься, — ухмыльнулась та, внимательно оглядывая себя в зеркале.

— А где твой яркий топ? — поинтересовалась Лина. — И почему ты меня не разбудила? Некрасиво задерживать людей!

— Да я решила не ходить и тебя заодно отговорить от этого… мракобесия, но теперь думаю, что придётся, — устало вздохнула Эла. — Ты собирайся, а мне ни к чему прихорашиваться. И так сойдёт.

Лина удивлённо пожала плечами, но тему решила не развивать, слишком мало времени оставалось до концерта.

— Да, вот что, хотела тебя предупредить, — добавила Эла тоном строгой родительницы. — Ничего не смей там курить, пить, и так далее. На таких сборищах обычно не обходится без психотропов!

«Психотропы», — задумалась Лина, вспомнив неловкий момент пробуждения в постели с Полянским, его побледневшее, покрытое испариной лицо. «Неужели и он тоже? Нет, такого просто не может быть, — твёрдо сказала себе она. — Но я обязательно узнаю правду!»

Тщательно умывшись и расчесав волосы, Лина заплела косичку-колосок, нанесла румяна на щёки, подкрасила губы и натянула чёрную футболку с изображением черепов и кровавых роз. Это был подарок Лёхи на её семнадцатилетие — более подходящей одежды для концерта у Лины не нашлось. Да и надевала она её редко, боясь рассердить строгую маму Марту.

Уже за воротами дачи Лина оценила масштаб мероприятия. Парни и девушки с дредами и в камуфляже толпились у дома Полянских тесными кучками. Вдоль забора выстроилась вереница машин, и под окнами особняка Альтман разместились два крутых байка. И когда Эла и Лина вошли на соседскую территорию, шумная компания, слоняющаяся повсюду, ринулась к ним и разразилась приветственными воплями. Лина так и застыла с улыбкой на лице — всё происходящее казалось ей хорошо продуманным постановочным ходом. Тут же подоспел паренёк с видеокамерой и неотступно следовал за ними. А второй, вооружённый микрофоном и каким-то устройством для звукозаписи, стал задавать вопросы. Лина огляделась по сторонам — странно ей было находиться в центре внимания.

— Мы снимаем видео к концерту, это должно быть крутое зрелище! — прокричал «представитель прессы». — А что вы ожидаете от сегодняшнего представления, леди? — уважительно обратился он к Эле.

— Мы надеемся классно провести время! — несколько заносчиво ответила она и вскинула вверх два пальца в виде английской буквы V.

— Вы любите рок? — не отставал парень.

— Уважаю! — кивнула Эла.

И «репортёр» переметнулся к Лине.

— А ты что можешь сказать по поводу предстоящего праздника?

— Я в предвкушении. Мне нравится рок, и да, я люблю музыку в целом. Кажется, это Курт Кобейн сказал, что «всё можно пережить, если подобрать нужную песню».

— О… наш человек! — Паренёк просиял улыбкой и подмигнул Лине. — Вы классные девчонки … оторвёмся!