Она дана ему свыше - Энжи Вэс

Та лишь безмолвно покачала головой. Поклонившись, Фиби наскоро и бесшумно испарилась. Джек вопросительно посмотрел на Маршу, она со втянутыми губами тоже покинула их, возвращаясь к своим обязательствам.

— Трудный день, м? — Джек повернулся к ней.

— Они обидели Кевина. Он расстроился и убежал.

— Куда? — спокойно спросил он.

Мадлен указала рукой на лестницу.

— Обычно, когда он расстраивается, то убегает в свою комнату. — Она уловила мимолетное удивление на его лице.

Они поднялись наверх и дошли до комнаты Кевина.

Остановившись, Мадлен сказала Джеку:

— Вы должны поговорить с ним.

— Я? — В изумлении он распахнул глаза. — Слушай, я не умею успокаивать детей, проще заставить лопату выстрелить. Будет лучше, если зайдешь ты.

— Кевин жаждет вашего внимания. Он успокоится гораздо быстрее, если именно вы, его брат, обратите на него внимание. Кстати, — Мадлен опустила глаза, — я ему пообещала, что вы проведете с ним весь день…

— Что? — Брови Джека взмыли вверх. — Скажи, а это нормально — давать обещание за других людей? Может, я чего-то не понимаю и что-то изменилось в работе компаньонок, пока я был на войне?

Мадлен виновато улыбнулась.

— Идите. — Она подтолкнула его и почти прижала к двери, так что ему пришлось войти. Мадлен села на диванчик рядом и стала ждать.

Бедняжка Кевин! Если бы не Джек, она не смогла бы удержаться от резких высказываний в адрес двух мегер.

Он заступился за нее, и это отдалось в ней приятной теплотой. На ее взгляд, даже слишком сильной. Она заметила за собой, что сидя качается вперед-назад. Отбросив опасные ощущения, Мадлен задумалась о другом.

Она видела стену между Джеком и Кевином, даже с Мирандой. Ей очень хотелось, чтобы преграда исчезла, чтобы они втроем были близки, и тогда все будут счастливы. Но они никогда не сблизятся, пока Джек не перестанет для начала избегать их.

Джек все время был занят чем угодно, но не семьей. Он проводил дни в кабинете, в библиотеке или в своей спальне, и там же — все приемы пищи. Мадлен боялась, что он так и останется таким же отстраненным даже после месяцев пребывания дома. Но каким он был на самом деле?

Мадлен слышала о его задоре, об открытости только в прошлом. А что же в настоящем? Ей не хотелось верить, что виконт Херефорд — черствый и сухой капитан, который останется таким навсегда. Нет, определенно в нем есть жизнь! Она видела ее в искрометных карих глазах Джека.

Через несколько минут дверь едва слышно отворилась, и он вышел из комнаты. Увидев его, Мадлен соскочила с места.

— Ну и как? С ним все хорошо?

С нейтральным лицом Джек прочистил горло.

— Кевин в порядке, я поговорил с ним. Мне показалось странным, что он очень быстро отошел от своих переживаний.

Мадлен облегченно опустила плечи. Они бесцельно пошли вперед по коридору.

— Это потому, что вы были рядом, а не кто-то другой. Если бы Кевина успокаивала я или Миранда, он бы не оправился так скоро. Это поступок настоящего брата. Вы молодец.

Пристально посмотрев на нее, Джек растянулся в легкой улыбке.

«Он улыбался! Улыбался! Впервые и по-настоящему!» — ликовала она внутри.

— Что?

— Вы похвалили меня так, словно я опять сижу за партой в Оксфорде.

Они шагали медленно. Из окон на них падал розоватый свет закатного солнца. Мадлен восхитилась его мужественным профилем и привлекательностью. Мягкий свет загладил шрамы на лице.

Мадлен прищурилась и спросила:

— Значит, вы хорошо учились?

Джек подбирал слова.

— Я хорошо прогуливал… — Они беззаботно рассмеялись. — Большую часть времени я веселился с друзьями. Это и отвлекло меня от глубоких познаний наук. — Джек задумчиво всмотрелся в ее лицо. — А кто вас обучал французскому и всем другим премудростям, которые получают обычно дворянские дети?