Украденная невеста - М. Джеймс

— Нет, — выдыхает Виктор. Он пересекает пространство между нами в два шага, тянется ко мне и притягивает в свои объятия. Я мгновенно напрягаюсь, но он не отпускает. — Я бы никогда и за тысячу лет не додумался до такого, Катерина. Я бы не поступил так ни с одной женщиной, не говоря уже о своей жене… о тебе. — Он приподнимает мой подбородок, его голубые глаза пристально смотрят в мои. — Алексей стоял за твоим похищением, Катерина. Я пока не знаю, кого он нанял, но я узнаю. Я выясню, с кем он работает, кто забрал тебя, и я заставлю их пожалеть о каждой секунде, прожитой с того момента, как они вышли из утробы своих матерей. — Он качает головой. — Я понятия не имел, что я чувствовал к тебе, пока не вынес твое тело из той хижины, Катерина. Я думал, ты умрешь. Я думал, что потерял тебя, и каждое мгновение между тем моментом и тем, когда ты наконец проснулась, было такой же пыткой, как все, что я делал с любым из тех животных, которые причиняли тебе боль.

Я чувствую, что не могу дышать. Я слышу искренность в его словах, которая захлестывает меня, обволакивает все мои страхи и сомнения, боль и гнев и угрожает заставить все это раствориться. Я хочу цепляться за них хотя бы потому, что ненавидеть его казалось таким определенным, таким правильным. В конце концов, этот человек делает и другие вещи, которые я ненавижу, так почему бы не ненавидеть его всего целиком? Почему бы не поверить, что он мог сделать что-то настолько отвратительное? Но вот он здесь, смотрит мне в глаза с выражением, которое очень близко к эмоции, которой я боюсь дать название, его руки сжимают меня, страх потери, о котором он говорит, написан на каждом дюйме его лица.

— Я не могу потерять тебя, Катерина. Не так, как… как…

Его первую жену. Я отстраняюсь, снова крепко обхватывая себя руками, мое сердце бешено колотится.

— Твою первую жену, — шепчу я. — Никто никогда не говорит, что с ней случилось. Только то, что она умерла. Я подумала, может быть…

Виктор замолкает, его лицо бледнеет, когда до него доходит то, что я говорю и чего не говорю.

— Ты думаешь, я убил ее? — Наконец удается ему, его голос хриплый от недоверия. — Ты думаешь, я убил Катю?

— Или ее убили, — шепчу я. Может быть, она тоже была трудной женой, может быть…

— Она такой и была. — Виктор проводит рукой по волосам, качая головой. — Но я, блядь, не приказывал ее убивать, или, боже упаси, не убивал ее сам! — Он отворачивается, его плечи напрягаются, а затем поворачивается ко мне лицом. — Я, черт возьми, любил ее!

Я пристально смотрю на него.

— Ты любил?

— Да. — Виктор тяжело сглатывает. — Это был брак по любви. Мы были без ума друг от друга. Я любил ее, и я хотел ее, и она была для меня всем. Я не мог поверить, что она любила меня в ответ, женщина, которая была такой великолепной, которую каждый другой мужчина хотел так же сильно, как и я.

Я моргаю, с трудом сглатывая. Я никогда не слышала, чтобы он так откровенно говорил о своей первой жене. Не должно быть больно слышать, как он так говорит о другой женщине. Это не должно вызывать у меня чувства ревности, но я чувствую, как у меня внутри все переворачивается от горькой, едкой зависти, от которой я не могу избавиться.

Виктор опускается на скамейку, потирая лицо рукой.

— Сядь, Катерина, — говорит он наконец. — Я расскажу тебе, что произошло.

— Я постою, — натянуто говорю я, и он устало пожимает плечами.