Все, в чем он нуждается (ЛП) - Оливия Торн

— Да, но деньги лишь побочный продукт. Причина не в деньгах. Никогда не была и не будет. Основной причиной является игра. Вопреки всему, создать что-то прекрасное и замечательное как Дубай. Как ты думаешь, почему я занялся отелями в качестве хобби? Ради денег? Нет, черт побери. Я мог бы заработать в десять раз больше на разведке нефти. Я хотел создать что-то красивое, что и через сотню лет все еще будет считаться прекрасным и первоклассным.

Он подошел ко мне ближе, с каждым шагом его речь становилась все более вдохновенной.

— А теперь представь, что ты делаешь что-то, что останется на тысячу лет. Что-то, что принесет пользу не только богатым, но и бедным людям на каждом континенте. Что-то, о чем в книгах по истории будет сказано, как о изменившем ход человеческой цивилизации. Я хочу быть частью этого. Чего-то потрясающего. Чего-то, что изменит мир.

Он обнял меня за талию и притянул к себе.

Мне неприятно это признавать, но я слегка легкомысленная. То есть, как бы там ни было, я влюбилась в Коннора отчасти потому, что он был самым красивым мужчиной, которого я когда-либо встречала.

И… как бы мне не хотелось признавать это… атрибуты роскоши тоже повлияли на меня. Красота, которую он мне показал. Потрясающие впечатления, великолепное окружение.

Но, начав разговор о Николе Тесле и о желании изменить мир, помогая энтузиастам ученым…

…всё, капец. Конец игры.

Я была обречена, полностью охвачена его энтузиазмом и страстью.

Глава 18

Он наклонился к моему рту, его губы были теплыми и сильными.

Я открыла рот, чтобы впустить его.

В холодном ночном воздухе я чувствовала жар его тела, когда он страстно целовал меня. Дикий энтузиазм в мгновение ока превратился в лихорадку, пока его руки блуждали по моему телу.

Я обвила руками его шею и притянула к себе.

Его руки обхватили мою попку, пробежали вверх по красному платью, погладили обнаженную спину. Затем я почувствовала, как одна рука мягко двинулась по моей груди, взвешивая ее в своей ладони.

И я ощутила, как что-то шевельнулось ниже его талии.

Я прижалась всем телом к его бедрам, ощущая восхитительный вес и размер части тела, которая увеличивалась с каждой секундой. Я убрала левую руку с его шеи и провела пальцем по рубашке — по его твердой груди, кубикам пресса — к брюкам, где я позволила своей ладони нежно обхватить ширинку. Я гладила его, взад и вперед, медленно, чувственно, понимая, как он растет в моей руке, как твердеет в моей ладони.

Он застонал и снова опустил обе руки на мою задницу. Сначала я подумала, что он просто ласкает меня, но потом почувствовала, как меня поднимают в воздух.

— Ох, — выдохнула я. Затем я ахнула еще громче, когда он опустил меня назад, мягко, медленно, пока все мое тело от задницы до плеч не легло на капот Ламборгини.

Оххххххх.

Тепло от металла заполнило меня, как будто холодной ночью я легла в теплую постель.

Он наклонился надо мной и оперся одной рукой о капот. Другая рука потянула за верх моего платья, стягивая его и лифчик вниз, пока не обнажилась правая грудь.

Потом он взял ее в рот.

Я застонала и почувствовала, как мое возбуждение растет, пока он жадно сосал мой сосок, затем, чувственно облизав его, настойчиво прижался ртом к моей коже, пытаясь поглотить меня.

Тепло от его губ на моей груди… тепло от возбуждения, растущего глубоко внутри меня… тепло от машины подо мной… все вместе наполняло меня наслаждением, потребностью и желанием, восхитительно контрастируя с холодным ночным воздухом, касающимся моего лица.

Его голова приподнялась и зарылась в изгиб моей шеи. Его губы ласкали мое ухо, язык слегка лизал мою плоть — не столько влажную, сколько мягкую.