Поездка со мной (ЛП) - Люси Китинг

Я хмурюсь, глядя туда, где Андре только что сел с группой друзей, в основном лыжников и нескольких парней из команды по лакроссу. За этим столом изобилие флиса, полушубков из микрофибры и шерстяных свитеров.

Сидни наклоняется и смотрит мне в глаза. — Ну же, — говорит она. — Скажи мне, что ты этого видишь. Особенно эту челюсть.

Я пристально смотрю на Андре, который держит в руке картошку фри, делая дикие жесты во время разговора. Я вижу его высокие скулы. Его волосы, почти черные, откинуты с лица.

— Наверное, у него красивая шея, — говорю я, наблюдая за тем, как она вдается в толстовку. Над футболкой виднеется тонкая золотая цепочка, которая обычно не в моем стиле, но на нем она мне нравится.

— Его шея? — говорит Сидни, так громко, что я боюсь, что все услышат. — Как насчет его пресса? Как насчет его плеч? Он мог бы перенести тебя через горный склон, если бы тебе это понадобилось. Спасти тебя во время лавины.

— К чему все эти горные фантазии? — спрашиваю я.

— Потому что он лыжник, да. И это еще не говоря о том, какие у него великолепные глаза. Как будто медово — желтые?

Теперь я смеюсь, и даже не знаю почему. — Если он тебе так нравится, ты должна водить его.

Сидни закатывает глаза и уклоняется от моего вопроса, как всегда. — В любом случае, удачи тебе, если ты застрянешь в машине с этой крошкой. — Она делает глубокий глоток своей воды. Она выглядит испуганной, когда мы присоединяемся к столу.

— С кем Чарли будет заперта в машине? — спрашивает Такер.

Сидни бросает на меня взгляд, затем пожимает плечами. — Да ни с кем, просто теперь, когда Чарли постоянно за рулем, ей попадаются всякие типы. Например, как насчет той странной девушки, о которой ты мне рассказывала, с коробкой?

Я чувствую, как на моих щеках появляется румянец, когда Сидни и Такер с интересом смотрят на меня. — Она действительно не такая уж странная. То есть, я не знаю, что она задумала, но это не повод осуждать ее за это. — Я внезапно чувствую себя защитником моего милого, частного клиента. Почему нельзя принимать людей за их эксцентричность, а не отвергать за нее?

— Выглядит странно, — говорит Сидни, не обращая внимания, делая очередной глоток сельтерской.

Такер поворачивается к Сидни, обнимая ее за плечи. — Ты странная, — говорит он.

Он начинает щекотать ее, и Сидни начинает смеяться.

После обеда, когда коридоры очистились и все разошлись по домам или на тренировки, я стою в кабинете рисования и смотрю на три больших, простых белых листа бумаги, разложенных передо мной. Я даже не знаю, что именно я с ними делаю. Я просто решила, что если смогу представить себе пространство, необходимое для портфолио, то, возможно, буду лучше понимать, как его заполнить.

Вопрос в том, чего хочет Эва Адамс?

Я открываю ее ленту в социальных сетях — сетка нейтральных, кремовых, органических текстур и темного дерева. Я нажимаю на один из видеороликов, открывающийся изображением женщины, стоящей в пустыне. Мгновенно раздается голос Эвы, и начинается фильм.

— Для нашего последнего проекта мы сотрудничаем с OurLand, органической фермой по производству оливкового масла в Джошуа — Три. После покупки нескольких старых зданий, которые когда — то принадлежали ранчо, им нужно было привести их в порядок, и сделать это в рамках бюджета, с ограниченными ресурсами. Посмотрите, что у нас получилось.

Далее видео перематывается вперед, и фигуры перемещаются по экрану, красят, латают, таскают древесину, укладывают камень и работают с трубами. В итоге получается красивое, простое по форме здание с жестяной крышей и современной ванной снаружи из залитого бетона, окруженное растениями.

— Мой подход — никогда не начинать все сначала, — говорит Эва в камеру. — Я всегда отталкиваюсь от того, что уже есть.