Запретная любовь - Халит Ушаклыгиль (2023)

Эта кухня была устроена как игрушка на женской половине дома. Иногда Аднан Бею надоедали блюда повара, который долгие годы не нарушал привычного порядка, и он просил Шакире Ханым приготовить фаршированные мидии, татарский пирог или курицу по-черкесски. Это держали в секрете от Хаджи Неджипа, который несколько дней хмурился бы и не показывался на глаза Аднан Бею, если бы случайно узнал об этом.

Однажды он увидел ракушки от мидий и собрался уйти, говоря, что будет стыдно, если за сорок лет работы поваром он не сделал столько же фаршированных мидий, сколько Шакире Ханым.

У него и Шакире Ханым были постоянные разногласия. Когда он выдавал Шакире Ханым продукты из кладовой, обязательно возникали ссоры и Хаджи Неджип то и дело говорил: «Или сделайте кладовую снаружи, или вся кухня должна быть внутри».

Иногда эти ссоры становились настолько сильными, что муж Шакире Ханым, управляющий Сулейман Эфенди, считал необходимым выступить посредником для установления мира. Когда были такие ссоры, два человека в доме бывали довольны: Бюлент и Бешир… Они даже помогали немного распалить обе стороны.

Когда Шакире Ханым просили что-то приготовить, Нихаль умоляла:

— Тётушка! Подожди меня, ладно? Вместе приготовим.

Тогда Нихаль, Джемиле, Несрин и Шайесте, которая иногда приходила, чтобы отругать Несрин, но не спешила уходить, вертелись возле Шакире Ханым и превращали крошечную кухню в вавилонское столпотворение.

Это была солнечная комната с белым мраморным полом и увитыми плющом окнами в сад на втором этаже особняка, всегда очень чистая и вызывавшая чувство аппетита. Ккстрюли и сковороды, купленные в «Базар Алеманд», элегантные и изящные предметы, которые могли считаться вещами из гостиной, сияли чистотой в лучах солнца, проникавших сквозь зелень плюща. Нихаль проводила здесь, на этой симпатичной кухне, время среди людей, связь с которыми чувствовала всей душой, с фальшивыми ссорами, толкотнёй, смехом и чувствовала счастье, согревавшее её сердце.

Вечером она с нетерпением ждала возвращения отца и кричала с лестницы:

— Отец! Сегодня я кое-что для Вас приготовила… Спросите Шакире Ханым, они совсем не помогали.

В хорошую погода они с отцом выходили на вечерние прогулки. Мадемуазель Де Куртон проводила это время в саду особняка с романами Александра Дюма.

Не позволять молодым девушкам читать романы было для мадемуазель Де Куртон самым необходимым правилом воспитания, которое она очень строго применяла в отношении Нихаль.

Но у неё самой была сильная страсть к романам и особенно к Александру Дюма. Она посвящала романам всё время, которое могла освободить от любозательных вопросов Нихаль. Когда эта привычка вышла из-под контроля, что-то от Дюма и ему подобных оказало влияние на её жизнь и чувства. Романы словно одели на глаза старой девы очки, менявшие цвета. Она всегда видела жизнь, в которой получила долю лишь на обочине, через эти очки, обращалась к тому, что помнила из романов, чтобы понять встретившиеся ей лица, составить суждение о небольших событиях жизни, и делала выводы на основании сходства между ними. События жизни, которые не были похожи на страницу одного из романов, сразу опускались до уровня лжи, которой не нужно было придавать значения.

***