Мой сводный кошмар - Анастасия Воронцова

— Я занима… — не успела я договорить, как вдруг его губы с жаром накрыли мои. Властно, жестко, словно он был зол на самого себя за этот порыв… Так, что у меня подогнулись колени и закружилась голова. А затем, так же неожиданно, как и поцеловал, Барский оторвался от меня, и, не сказав ни слова, вышел из спортзала.

Я осела на маты, ошалело глядя ему вслед.

Мои губы все еще горели от поцелуя, а сердце колотилось так, словно пыталось сделать тройное сальто.

И что это только что было?

Наверное я перегрелась или ударилась головой. Мы с Барским хронически не перевариваем друг друга с самого детства, с чего бы ему красть мой первый поцелуй?

Опустившись на маты, я раскинула руки в стороны, как морская звезда, и тупо уставилась в потолок.

Нет, всему этому безумию должно быть разумное объяснение. Может он заключил со своими дружками какое-нибудь мерзкое пари? Или проспорил кому-то?

Да, точно, наверняка все дело в этом. Не стоит зацикливаться на произошедшем. Это ничего не значит и никогда не повторится.

И все же…

Я неосознанно коснулась пальцами горящих губ, а затем раздраженно провела по ним ладонью, будто так могла стереть воспоминания о поцелуе, и решила вернуться к тренировке.

— Соберись, Злата ты справишься, — шепотом сказала я себе, готовясь сделать очередной кувырок. А за ним еще и еще один, лишь бы выбить глупые мысли из головы.

После тренировки я приняла душ, и уже собиралась ехать на работу, но у выхода из зала меня ждал еще один сюрприз.

— Вы посмотрите, кто идет, — язвительно протянула Лина, переглядываясь со своими подругами, — Наша «умница».

Ее свита мерзко захихикала, и я испытала раздражение.

— Не знала, что вы знаете, где находится спортзал, — холодно ответила я, — Я-то думала, что ваш мозг помнит лишь одну дорогу — к большому зеркалу в туалете.

Самодовольное лицо Лины приняло жесткое выражение, исказив правильные черты.

— Вижу, сарказм из тебя так и хлещет, — приторно пролепетала Лина, — Твоей маме было бы неплохо преподать тебе пару уроков вежливости.

Я окаменела, чувствуя, как меня наполняет холодная ярость, и сводная сестра ядовито улыбнулась, прекрасно зная, что задела меня за живое.

— Ах, да, какая я же не тактичная, — с притворным сожалением вздохнула Лина, — Они ведь разбились в машине! Какая страшная трагедия… Бедняжка… — Стала сокрушаться девушка.

Она сделала печальное лицо, а ее свита мерзко захихикала, но я сумела сдержать себя в руках.

— Тактичностью ты никогда не владела, как и мозгами, — холодно ответила я.

— Не зарывайся, — прошипела она, — Не думай, что раз мы живем под одной крышей, я буду доброй и милой к тебе. Тебе здесь не место. Ни в моем университете, ни в моем доме. И, чем скорее ты это поймешь, тем лучше будет для тебя.

Лина смотрела на меня с такой жгучей ненавистью, что могла посоревноваться в этом даже со своим братом.

Я не видела смысла и дальше продолжать этот мерзкий разговор. Все равно, что бы я ни говорила и как бы себя ни вела, ее отношение никогда не изменится.

Но, если насчет дома она была права, то университет я ей уступать не собиралась.

Я приложила слишком много сил, чтобы поступить именно сюда. Это было последним желанием моих родителей. Моей целью. И я не позволю ни ректору, ни своим сводным брату и сестре помешать мне доучиться.

Проигнорировав ее последний выпад, я ушла.

Сначала шла медленно, с гордо поднятой головой, чтобы не показывать, что ее слова меня задели. И, лишь скрывшись за поворотом, я позволила себе ускориться.

Ехать домой со сводным братом и сестрой сегодня я не собиралась. Тем более что мне нужно было заскочить на работу. Начальница позвонила и сказала, что есть разговор. Поэтому, заткнув уши наушниками, я направилась в сторону автобусной остановки.

Автобус приехал на удивление быстро. Обычно мне приходилось ждать его по двадцать-тридцать минут.