Шоу был настолько раздражен всем происходящим, осознавая, что движущей силой этого была мать, что упустил момент, когда Коринн и Мэми приняли ситуацию. Но он видел, что отец еще не дошел до этой точки.

А сделать это Хиксу было необходимо, ради сына. И еще восстановить нормальные отношения с его матерью. Ему необходимо был сделать это для всех троих детей. И для себя.

И сегодня он начнет этим заниматься. И отправной точкой станет новый дом.

Нужно смириться со сложившейся ситуацией. Принять ее и двигаться дальше.

Вместе с Мэми они занялись готовкой — пастой с тунцом и горошком — единственный овощ, который ели его дети. К пасте они готовили чесночный хлеб, потому что паста пусть и была приличной, чесночный хлеб удавался всегда.

И Хикс заставил всех сесть за обеденный стол — теперь у него было в два раза меньше времени, чтобы узнать о происходящем в их жизни.

Поэтому он считал необходимым не тратить впустую имеющееся время, а наоборот использовать его с максимальной пользой. А значит никакой еды перед телевизором как раньше, когда родители все еще были вместе.

Единственное исключение — воскресенье, когда они проводили время за телевизором или отправлялись в кино, после которого все равно шли домой и смотрели телевизор. В этот день их занимала только нездоровая пища, лень и комфорт в обществе друг друга.

Хоуп ненавидела эту новую традицию и неоднократно пыталась донести до Хикса, что это стоит прекратить. Она не была фанатом нездоровой пищи. И лени. Пусть и всего на один день.

Хоуп вообще не волновало, что дети едва терпят то, что она кладет им на тарелку. Они должны были есть, потому что она так сказала.

Хикс всегда ненавидел, когда Хоуп заставляла детей есть то, что им не нравится. Однажды Шоу сидел за обеденным столом до десяти вечера, смотря на остывший картофельный суп. Поскольку мать не выпускала его из-за стола, пока он не доест.

В конце концов, сын заставил себя поесть, мучаясь рвотой после каждой ложки.

И тогда Хиксу надоело.

У них была договоренность не спорить о воспитании перед детьми. И она знала, что Хикс против такой тактики поощрения детей к правильному питанию, он и раньше неоднократно заявлял об этом. И она продолжала спорить с ним при детях.

И поскольку Хоуп не придерживалась правил игры, вскоре после инцидента с супом, Хикс выбрал другую тактику, сводящую жену с ума. Когда дети оказывали серьезное сопротивление, Хикс просто сгребал еду с их тарелки в свою и доедал за ними.

Хоуп, не переставая, пыталась заставить Хикса прекратить так поступать.

Поняв, что он не собирается починяться, Хоуп стала готовить то, что дети соглашались есть. Но, по словам Шоу, после ухода отца Хоуп вернулась к прошлому. Но это зависело от нее.

Здесь же, в его квартире, по воскресеньям они баловали себя нездоровой пищей. Его мысли погрузились в воспоминания о том, какой могла быть Хоуп, и большая часть из них далеко не приятная, но все это время он принимал жену такой, какая она есть. Хотя сейчас и задавался вопросом почему. Еще он размышлял обо всем произошедшим с ним за последний год.

Именно Шоу прервал их молчание за столом.

— Можно я пойду на встречу в среду вечером?

«Встреча посреди учебной недели?»

— Нет. — Хикс посмотрел на сына.

— Это встреча по учебе, — быстро проговорил Шоу.

— О да, эта встреча в стиле — притворись, что мы занимаемся, а не обжимаемся, раз родители Венди разрешили заниматься в ее комнате, — подразнила Коринн.

«Господи».

— Тогда точно нет, — заявил Хикс.

Шоу перевел взгляд от сестры к отцу.

— Не слушай ее, пап. Венди клевая.

— Я знаю Венди, и знаю, что она клевая. Я познакомился с ее родителями, и они тоже классные. Видимо, даже слишком классные, — ответил Хикс. — Но позволь уточнить, ты же знаешь, что я тоже мужчина, верно?