Сложности - Кристен Эшли

Я продолжила идти, сдаваясь, но приказала:

— Не смотри на него.

Она мне не ответила.

Мы прошли дальше, и я рискнула взглянуть на нее. Подруга смотрела прямо в его сторону и, судя по выражению ее глаз, смотрела она прямо на него.

— Ты не помогаешь, — сказала я ей.

— Он не смотрит на меня. Он даже не знает, что я здесь. — Ее внимание вновь сосредоточилось на мне. — Он смотрит на тебя. И я рада. Потому что прямо сейчас он явно не может порадоваться, и я говорю это не только потому, что с тобой все в порядке, и он повелся на это. Сейчас практически каждый знает, что он понимает, насколько испорчена Хоуп. И почти все понимают, что он, сумев избавиться от нее на остаток своей жизни, позволил великой вещи выскользнуть у него прямо из пальцев.

Мне показалось, что сердце пропустило удар после первой части ее фразы, а затем пропуск превратился в глухой удар, поэтому остальную часть фразы я уже не слышала.

— Насколько ужасно будет, если я побегу к машине? — спросила я.

— Супер ужасно, ужасно вдвойне, даже экстра ужасно, — ответила она.

Уф.

Мы без происшествий прошли через ворота, после чего я пошла быстрей к машине на своих сапогах с высоким каблуком.

Я не бежала. Но и не медлила.

Мне бы хотелось сказать, что причиной того стала необходимость убедиться, что Энди с девочками благополучно добрались до машины.

Но это было абсолютно не так.

***

Меня разбудил стук.

Но когда я проснулась, услышала дождь.

Черт!

«Дождь».

Я откинула в сторону одеяло и помчалась из своей спальни через коридор в комнату, которую считала комнатой Энди, хотя он и не часто спал в ней.

Я распахнула дверь и услышала источник шума, но Энди не увидела, поэтому закрыла дверь. И он оказался там — за дверью, стоял, прижавшись руками к стене, и бился об нее головой.

— Милый, — прошептала я, подбегая к нему и кладя на него руки. — Шшш, это просто дождь. Просто дождь, — успокаивала я.

Мои пальцы сжались вокруг его бицепсов, и я потянула его назад.

Он продолжал биться головой об стену.

— Энди, милый, пожалуйста, перестань. — Я потянула его сильней. — Отойди от стены.

Он не остановился, даже когда стал сопротивляться моему рывку.

— Эндрю! — крикнула я. — Отойди от стены!

Я сжала сильней руки и дернула, только для того чтобы он мощно отмахнулся от моих рук, в то же время как его тело с силой дернулось в сторону.

Я расцепила руки, отступив на шаг назад, и когда двинулась вперед, чтобы вновь схватить его, он поднял локоть и резко отвел его назад, попав мне в глаз. Я закричала и отпрянула назад. Споткнувшись об ковер, я упала, ударившись о край кровати, соскользнула по нему и села на пол.

— Та-Та.

Я сморгнула искры из глаз и посмотрела на брата.

Он повернулся, скрестив руки и обхватив локти, покачиваясь и глядя на меня. И я не знала, понимает ли он, что стал причиной моего сидения на полу, и чувствует ли себя виноватым или все еще сходит с ума из-за дождя.

— Та-Та, Та-Та, Та-Та, — повторял он, затем дернулся вперед, опустился на колени, крепко обхватил меня, притянув к себе, и упал на пятую точку. При этом он зарылся в меня, пока я скользила по нему руками.

— Та-Та, Та-Та, Та-Та, Та-Та, Та-Та, Та-Та.

— Все хорошо. — Я провела рукой по его волосам. — Все хорошо. Я здесь. Ты в порядке. Я в порядке. Все в порядке.

Я не знала, что по прогнозу должен был пойти дождь. Если бы знала, то отвезла бы его в интернат.

Когда шел дождь, он чувствовал себя нехорошо.

Врачи не думали, что это связано с повреждением его мозга. Не в прямом смысле. Они полагали, что это имеет отношение к тому, что во время аварии шел сильный дождь, и таким образом его мозг справлялся с психологической травмой.

— Давай уложим тебя в постель, хорошо? Давай ляжем в кровать, — ворковала я.