Цветок моей души - Вида Лагодина

Я дожевала еду, закинула вилку в пустой контейнер и повернулась так, чтобы видеть его лицо.

— Почему… — я поджала губы, не зная, как он отреагирует на мой вопрос. Я чувствовала себя так, словно лезу не в свое дело. — Почему в организации аукциона тебе помогаю я, а не Алена?

Он прочистил горло и закусил щеку изнутри, обдумывая мой вопрос.

— А разве это ни одно и то же? То есть я хочу сказать, что ты все ровно большую часть работы делаешь за свою подругу?

— Никогда такого не было! — Встала я на защиту Алены.

— Ладно мне, но ты хотя бы себе не ври. Ты уже даже не замечаешь, когда она пользуется твоей отзывчивостью. Думаешь, я не знаю, что ты делаешь за нее расстановку картин. Я не первый день знаю тебя, да и лично видел, что ты выполняешь за нее ее же работу. Сколько это длится? Месяц? Два? Год? — Я молчала, понимая, что он прав, но это еще больше злило меня. Я откинулась на спинку дивана, а Матвей тем временем продолжал есть. — Да и вообще, если бы не Олег, она бы и трех дней не продержалась. — Отшвырнул он вилку и сел в такую же позу, что и я.

— Мы дружим со школы. С тех самых пор, как Света забрала меня к себе после гибели моих родителей. Страшная авария. Я в тот момент была в детском загородном лагере. Мне было двенадцать. — Я нервно кусала губы. Воспоминания причиняли боль. — Хилый подросток, переживший настоящий шок и как следствие психологическую травму. Я ничего не ела, почти не спала и абсолютно ни с кем не говорила. Через какое-то время одноклассники почувствовали мою слабость и начали меня понемногу добивать. Аленка… — я грустно усмехнулась, вспоминая свое первое впечатление о ней. — Первая красавица в школе, затем в университете. Всегда стойкая, всегда знала, что хотела и главное — все у нее получалось просто идеально. Она неожиданно встала на мою защиту, когда весь класс собирался бить меня за школой после уроков. Ни на шаг от меня не отходила. Сначала говорила только она, а я продолжала молчать. Отвечая на ее вопросы жестами и кивками головой. В детстве я очень много читала и у меня была такая глупая привычка поправлять людей, которые неправильно говорят слова. — Следующее воспоминание вызвало во мне приятные ощущения. — Так вот…Аленка все время говорила: «представляешь, она мне не зв о нит», «я ему позв о ню» и все в таком роде. Это меня дико раздражало, и в один из дней я не выдержала и сказала ей, что правильно говорить звон я т. Видел бы ты выражение ее лица в тот момент. — Я легко рассмеялась, а Матвей продолжал внимательно меня слушать. — С тех пор у нас были прекрасные отношения. Я всегда старалась держаться на втором плане. Она рождена, чтобы блистать, ну, а я…чтобы оттенять ее блеск. — Я перестала смеяться и посмотрела на свои руки, сцепленные на коленях. — Я помогаю ей, сколько себя помню. Домашняя работа в школе переросла в курсовую и дипломную, а затем и в решение рабочих вопросов. Она моя единственная подруга, я не могу иначе. — Поспешила оправдаться я, замечая удивленный взгляд Матвея. — Сегодня мы поругались из-за ерунды, но…меня оскорбили даже не ее обидные слова, а то, что она посчитала, будто я намеренно забрала у нее работу. Словно только она достойна выполнять ее, а я так…ни на что неспособное ее дополнение.

Матвей придвинулся ко мне, бережно обхватил мое лицо ладонями и заставил посмотреть в его глаза.

— Не смей так думать о себе, слышишь? Ты прекрасный человек, профессионал своего дела, красивая девушка с большим сердцем, и кто не видит этого и не ценит, пусть навсегда исчезнет из твоей жизни. — Он коснулся губами моей щеки. Я закрыла глаза, чувствуя его тепло своей кожей. Меня тянуло к нему, и это было прекрасное чувство. Он притянул меня в свои объятия, помещая мою голову на свою грудь и прижимаясь щекой к моему затылку. — Я прекрасно знаю, что означает остаться одному в этом жестоком мире. Но сейчас у тебя есть я, а у меня, надеюсь, есть ты.