Мой Ангел - Мой Ангел

Наверняка почувствовав мою готовность, Макс наваливается на меня, и я вновь оказываюсь в горизонтальном положении под ним. Его руки начинают медленно скользить по моему обнаженному телу, делая точечные остановки, не забывая при этом одаривать эти места поцелуем.

От его прикосновений на груди, животе и на бедрах внутри разливается приятное тепло. По коже пробегает рой мурашек. Нарастает частота дыхательных движений и учащается сердцебиение. Чувствительность эрогенных зон настолько повысилась, что любое его касание находит отклик внизу живота.

Крайне тяжело становится сдерживать пульсацию между ног, когда его эрегированный член стал требовательно упираться в вход во влагалище. Блуждая руками по его телу и достигнув определенного уровня возбуждения, я умоляюще выгибаю спину и плотнее прижимаюсь к нему.

Макс берет в руки член и начинает мучительно ласкать им мои половые губы, размазывая выделяемую мной в обильном количестве смазку.

С меня вырываются стоны наслаждения. Я прикрываю глаза и с особым упоением имитирую секс, чем раздразниваю не только себя. Максим резко разворачиваем меня к себе спиной, ставит на колени и, взяв за горло, тянет на себя.

— Нежности от меня не жди, — и резко входит меня двумя пальцами.

И как было им обещано, никакой нежности.

Сначала он берёт меня своими пальцами. Грубо. Жестко. Грязно. А затем, вынув их, входит в меня всей длиной члена, до упора, вызывая непроизвольный крик.

Закрыв одной ладонью рот, а другой прогибая мою спину, Максим не останавливается и продолжает набирать темп.

Он вколачивает в меня свой член с такой сумасшедшей мощью, что на уголках глаз поступают слезы. Однако сочетание боли и удовольствия лишь обостряют чувства. А звук мокрых шлепков обеспечивает новый приток возбуждения.

Мышцы влагалища ещё сильнее напрягаются, затем сменяются непроизвольными сокращениями, заставляя биться в конвульсиях. Я из последних сил двигаюсь к нему на встречу и подхожу к своему сексуальному апогею. И кончаю мощным оргазмом, разлетаясь на мелкие кусочки.

И кажись моё тело должно было почувствовать расслабление, лёгкий упадок сил, вялость, однако, вместо этого меня пронзает внутренняя боль, от которой внутри всё сковывает.

Глаза распахиваются, и я резко разворачиваюсь лицом к Максиму.

— Прости, я не хотел, — всё, что я от него слышу.

Глава 23. Маргарита

Все внутренности леденеют от ужаса, охваченного мною. Сердце будто падает и разбивается на острые осколки, об которые вновь могу пораниться. А глаза пустеют: ни блеска, ни огня, играющего в них. Страшные кадры мелькают перед ними. Шум, крики, звуки разбитой вазы оглушают меня. Руки сами тянутся к ушам. Закрыть их. Не слышать ничего.

Вокруг всё плывёт…, и внешняя картинка размывается. Я стягиваю с кровати одеяло и, прикрываясь им, встаю на ноги, но из-за слабости меня ведёт в сторону.

— Осторожнее, — подхватывает меня Максим за локоть и просит присесть на кровать.

Отрицательно мотаю головой и отталкиваю его от себя. Стоящий в голове гул давит на виски. Зажмурив глаза, повторяю себе, что это всё не правда. Сон. Это мой страшный сон. Воздушного пространства в помещении становится невероятно мало. Резко испаряются сотни тысяч частичек страсти и дикого желания, недавно сталкивающихся с нашими телами, обмениваясь химией.

Жадно вбираю оставшийся воздух в себя. Ощущение присутствия в горле кома лишь обостряет этот страх, страх задохнуться в тревоге, в боли и в отчаянии. В районе солнечного сплетения возникает болевые ощущения. Прикладываю руку к этому месту. Хочется унять эту острую стреляющую боль. Следующий выстрел настолько пронзителен, что организм быстро выдаёт реакцию. Я сгибаюсь пополам. Хочется эту боль прижать так сильно, как это возможно. Чтобы удержать новый накатывающий спазм.

— Рит, тебе лучше присесть… — никак не угомонится со своей вежливостью и снова берет меня под локоть.