Влад - Кристи Уэбстер, Кер Дьюки

Над этим заявлением мне хочется смеяться. Вениамину, может, и нравится играть с игрушками своего брата, но он их не ломает и уж точно ведет игр с моей сестрой. Никогда не играл с ней. Он знает, какой несносной предательницей является Вика. Вместо этого я бросаю отцу его слова обратно:

— Он лучше, чем эта… — Сука. Отец сужает глаза, призывая меня закончить предложение, чтобы хорошо отыграться на мне. Но поскольку мне нравится подшучивать над ним, я просто продолжаю, как будто не собирался называть нашу сестру отвратительной сукой: — Он лучше, чем его отец.

Отец сжимает свои губы.

— Так вот почему он тебе нужен, — говорю я, выпрямляясь в своем кресле. Я разминаю свою шею из стороны в сторону.

— Продолжай, — говорит он, в его тоне сквозит интрига.

— Мы оба знаем, что Вика мстительна, что на самом деле является преуменьшением. В тот момент, когда он разозлит ее, Вэн каким-то образом окажется с ножом в спине.

Отец рычит:

— Что ты предлагаешь нам делать?

Я хищно ухмыляюсь ему.

— Она может выйти замуж за Руслана.

— Он совсем мальчик и вряд ли способен обеспечить мою Вику, — огрызается он, вена на его шее пульсирует. Я не часто вижу своего отца сердитым, но когда застаю такой момент, это как кокаин, разливающийся по моей крови. Я лечу высоко и жажду большего.

— Именно поэтому он идеально подходит для нее. Как ты думаешь, наша — «манипулятивная злая гадюка» — милая Вика сможет хоть в чем-нибудь убедить Вэна? Он почти вдвое старше ее и силен. Руслан молод, мягок и податлив. Он тот, кто нам нужен.

Ярость отца тает, и расчетливое выражение смягчает его черты. Я уже сожалею о том, что отец снова обрел над собой контроль, но выигрываю в любом случае. Когда он примет решение о свадьбе Руслана и Вики, я получу удовлетворение от осознания того, что сестра будет вынуждена выйти замуж за кого-то непривлекательного и слабого — две вещи, которые она ненавидит больше всего. И поскольку я презираю ее за то, что она сделала с нашим братом, это музыка для моих гребаных ушей.

— Нам придется подождать, пока ему через пару месяцев не исполнится восемнадцать, — размышляет отец вслух.

У меня есть все время в мире.

— Однако помолвку не обязательно откладывать, — настаиваю я. — Мы можем уладить все вопросы и принять решение к концу недели. А уже на следующей неделе мы будем изрядно пьяны и сыты праздничным жареным поросенком, поскольку желаем им всего наилучшего в их будущем браке. — Животное на костре будет не единственной зажаренной свиньей.

Пошла ты, Вика.

Из-за тебя отослали единственного человека, с которым я когда-либо был по-настоящему близок, и теперь ты заплатишь за это.

— Очень хорошо, — со вздохом соглашается отец. — Я встречусь с Егором, и мы уладим все раз и навсегда. Брак Руслана и Вики в обмен на его земельный участок. Как только земля окажется у нас в руках, я хочу, чтобы задуманное было реализовано. Нам нужно открытие в Нижнем Новгороде.

— Конечно, отец.

Он щиплет себя за переносицу.

— Тебе придется сообщить Вике эту новость. У меня есть дела, которыми нужно заняться. — Он встает со своего стула и выходит из моего кабинета, не оглядываясь.

Еще одна его слабость. Отец не хочет иметь дело с моей своенравной сестрой, когда у нее кризис века. Я уверен, он видит, как глаза нашей матери смотрят на него в ответ, когда Вика дает волю чувствам. Вика — единственный человек, повысивший голос на нашего отца и оставшийся в живых.

Я медленно улыбаюсь.

— Я буду рад сообщить Вике потрясающую новость, отец, — произношу я после того, как он уходит. Я отправляю ей смс с просьбой встретиться со мной в моем кабинете и отсчитываю секунды до ее прихода.