Цугцванг - Ария Тес

— Да мне насрать! Я тебя предупреждал, чем все это может кончится! Единственный вариант сказать, что вы встречаетесь! Другого выхода нет или все накроется медным тазом, и пострадает моя мать!

— Никто не пострадает! Ты выведешь ее через пожарную лестницу, а я останусь тут и скажу, что он на меня напал, а я защищался!

— Ты не заметил, что у тебя снова разошлись швы?! А?! — Лекс быстро подходит и резко тянет футболку, оголяя кровоточащую повязку, — Как ты объяснишь «ЭТО»?!

— Я выкручусь.

— Как. Ты. Объяснишь?! Я ХОЧУ УСЛЫШАТЬ! КАК.ТЫ.ЭТО.ОБЪЯСНИШЬ?!

— Скажу, что он в меня выстрелил!

— Видно, что твоя рана не сегодняшняя!

— Я выстрелю еще раз!

— Ты безумный?!

— Я СКАЗАЛ, ЧТО НЕ СТАНУ ГОВОРИТЬ ЕМУ О НЕЙ!

Мы тяжело дышим, стоим друг к другу почти нос к носу, и каждый, спорю на что угодно, каждый! мечтает врезать второму. Вряд ли это произошло бы, конечно, хотя и могло на таких эмоциях и с такими высокими ставками, но градус разряжает ее уверенный голос.

— Почему ты не станешь говорить обо мне?

Я резко поворачиваю голову, Амелия стоит в проходе, одетая в черный свитер и джинсы. Хмурится. Переводит взгляд на Лекса, когда тот цыкает и отходит от меня на пару шагов.

— Потому что… — начинает разгоняться, что я тут же жестко прерываю.

— Закрой рот! Ты просил защитить тылы, а теперь просишь меня их же и сдать?! Ты в своем уме?!

— Да признай, что ты просто боишься, что если он узнает…

Подлетаю и хватаю его за грудки, приближаюсь и хрипло шиплю, не сводя глаз с Лекса.

— Я серьезно. Закрой. Свой. Сраный. Рот.

— Отпусти меня, или клянусь, я тебе отвечу, не смотря на то, что у тебя всего одна рука рабочая.

— Прекратите!

Амелия втискивается между нами так ловко, что я и не успеваю сообразить, а уже и не держу Лекса. Она как-то умудряется нас расцепить, кладет руки мне на грудь и смотрит в глаза.

— Макс, отойди и успокойся.

«Как тут успокоишься, когда я вижу, как тесно она прижата задницей к его члену?!»

Дергаю ее за руку и отхожу, но крепко сжимая запястье, на что Лекс, конечно же, не может промолчать и издает злой, но вполне заслуженный смешок.

— Вы должны уйти, — говорю, когда мы на безопасном расстоянии от детородных органов моего родственника, и снова слышу смешок.

— Ты псих. Он ни за что не поверит! Тут вещей целый склад!

— Скажу, что они принадлежат Адель. У нее как раз ремонт.

— А рана твоя кому принадлежит, а?!

— Я еще раз повторяю: я выстрелю в себя снова.

— Макс… — вступается Амелия, но я тут же жестко смотрю на нее и пресекаю любой спор.

— Я все сказал, а значит так и будет. Нет времени на споры — уходите сейчас. Сейчас, Лекс!

Подхожу к телу и присаживаюсь на корточки, выуживаю пистолет, который, как оказалось, находится в его руке. Вот что он смеялся — пытался меня убить и, наверно, в бреду думал, что нажал на курок. Закатываю глаза и прикладываю дуло к плечу, примеряюсь, как вдруг чувствую маленькие пальцы на своем запястье.

— Амелия, уходи, — тихо говорю, смотря ей в глаза, — Ты должна уйти сейчас или будет слишком поздно, и все будет зря.

— Мы можем придумать легенду о наших отношениях. Я подыграю, но…

— Нет.

— Макс…

— Нет!

— Ты выберешь пулю?!

«Чем позволю ему к тебе приблизиться?!»

— Да!

Она смотрит долго, пронзительно, и, кажется, ее что-то оскорбляет? Но я не понимаю что, а спросить не успеваю. Лекс, который все это время смотрел в окно, резко поворачивает я и выпаливает.

— Клянусь, я слышу мигалки. Макс, он почти здесь…

— Уходите. АМЕЛИЯ, УХОДИ, НЕ ПОРТИ ВСЕ! ВАЛИ!

На секунду она опять стекленеет, но быстро берет себя в руки, приближается и забирает у меня пистолет, а когда я пытаюсь сопротивляться, мотает головой.

— Отдай. Ты не знаешь, что нужно делать, а я — да.