Цугцванг - Ария Тес

Прижимаюсь еще на миг к стене лопатками, делаю глубокий вдох, жмурюсь, а потом сжигаю мосты, вырываясь из своего укрытия. Чтобы не передумать, почти сбегаю с лестницы, попадая в зал.

«Все. Назад пути нет!»

Тем более Марина меня замечает и улыбается, а потом поворачивается к отцу.

— Отец, я хотела представить вам кое кого, хотя ты ее, наверно, знаешь.

Останавливаюсь точно за его спиной, и Марина улыбается шире. И, признаюсь, куда как гаже…

— Это Амелия. Моя новая ассистентка.

Лилиана поворачивается так резко, что чуть не сносит брошюры с прозрачной витрины, под которой находится приглянувшееся ей колье. Расширяет глаза. Сейчас она похожа на какую-то рыбину, и, не могу не признать, что чувство просто блеск — я улыбаюсь.

— Здравствуйте. Извините за опоздание.

Петр Геннадьевич проходится по мне оценивающим взглядом сверху вниз, а мне так сложно не поддаться и не посмотреть в сторону Макса. Я же чувствую его взгляд куда более явно, чем остальные, и похож он на касания. Будто по мне медленно идет его ладонь. Краснею, но стараюсь это скрыть, обращаясь к Марине, как к спасательному кругу. Та кивает, а потом смотрит на отца и поясняет.

— Помнишь, как долго я искала себе помощницу? Не поверишь, но нашла ее однажды у вас дома. Прямо в гостиной между Настей и булочками с заварным кремом.

Издаю тихий писк и тут же закусываю губу, переведя взгляд с бровками-домиком в сторону. Слышу смешок Лекса, за ним Михаила, а потом и Властелина мира, который протягивает, точно мурлычет.

— Неожиданный выбор…

— Для меня тоже было неожиданностью, когда эта малышка, которой на тот момент было сколько? Шестнадцать? Или пятнадцать?

— Пятнадцать.

— Точно. В таком возрасте она знала, что такое «Числа Фибоначчи»[17] и как они связаны с «Золотым сечением»[18] и что вообще такое «Золотое сечение». Спорю на что угодно, если мы сейчас спросим у Лилианы хотя бы об одном из пунктов, получим веселый анекдот на выходе.

Не могу сдержаться и тихо усмехаюсь, бросая взгляд на сестру. Та от немой злости аж задыхается, я пару раз хлопаю ресницами и снова смотрю на Марину.

— Спасибо за высокую оценку моего кругозора.

Акцентирую намерено, Марина тоже улыбается и кивает, как бы невзначай добавляя.

— Скорее низкую.

Властелин одаривает дочь говорящим взглядом, но больше не злым, а скорее ироничным, и та пожимает плечами.

— Ну что? Лилиана умеет красиво ходить и улыбаться. На этом все.

Колкость пропускают мимо ушей, зато меня нет. Я снова под прожектором взгляда Властелина, и тот улыбается, приподнимая брови.

— Лилиана сказала, что ты уехала из Москвы?

— Да, мне нужно было время, чтобы многое понять.

— Интересно…

— Поговорим за ужином, отец. Девочка впервые на аукционе, пусть осмотрится, хорошо?

— Конечно…но для начала может быть представим юную гостью остальным? Ты знакома с моими сыновьями, Амелия?

Наконец я могу перевести на них взгляд и, клянусь, лучше бы этого не делала. Лекс хмурится и смотрит в пол, но с улыбкой, что дает мне полное право считать, что он еле сдерживает очередной приступ смеха. Миша поглядывает на сестру, а вот Макс…нет, внешне он холоден абсолютно, но вот его глаза обещают мне скорейшую и самую страшную расправу из всех, а если еще короче: он в яростном гневе. Сразу и все вместе.

— Мы встречались, — кивает Лекс, помогая мне, ведь я не в курсе, что можно говорить, а что нет, — Я прилетел как раз на ее семнадцатилетие. Привет.

— Привет.

— А с Михаилом и Максом, видимо, ты еще не встречалась?

— Нет, — спокойно отрицаю, даже усом не веду и киваю им по очереди, протягивая руку, — Амелия.

Михаил издает смешок, я хмурюсь, как бы спрашивая «что?!», но отвечает Марина.

— Женщины не называют имя первой.