Цугцванг - Ария Тес

— Что молчишь, а?! Слишком крутая для нас, малышка?

Все, что здесь происходит — очень плохо. Медленно осматриваю их лица и вижу ухмылки, а потом понимаю, что эта ситуация, наверно, апогей всего, что со мной случилось.

«Что будет дальше? Они изобьют меня? Просто унизят? Или и они видят во мне шлюху, которую пустят по кругу?»

Не знаю, но когда Вадим делает на меня шаг, я вся сжимаюсь, закрываю лицо руками и начинаю плакать. Почему? Наверно потому что я понимаю — у меня не осталось сил даже на то, чтобы бороться за себя.

— Эй, малая, ты чего? — неожиданно раздается взволнованный голос Вадима, который кладет руку мне на плечо, но от которой я резко отшатываюсь.

Тяжело дышу, смотрю в пол, жду продолжения — ничего. Кажется, что парни обескуражены, даже несколько напуганы такой реакцией, ведь один из них неловко оправдывается.

— Мы ничего такого…это…Мы просто пошутить хотели…

Понимаю, что не гонят. Они просто придурки, не более того, поэтому разворачиваюсь, всхлипывая и продолжая сжимать себя руками, иду в сторону дома. Но за спиной слышу…

— Ээ…провожу ее на всякий.

Я не прошу, хотя этот жест и отсутствие нарисованного моим воображением продолжения заставляет меня немного, но снова поверить, что не все люди — уроды конченные.

***

Вадим ко мне не лезет. Он идет на расстоянии позади, ничего не говорит, только насвистывает какую-то мелодию под нос, а я в такт мерно всхлипываю. Я не против его общества при таком раскладе, но рада, когда «проводка» заканчивается. Я вижу вход в свое общежитие, и так увлекаюсь внезапно нахлынувшей радости, что не замечаю кое чего более важного: ледяного бугорка прямо под моей правой ногой. Поскальзываюсь. Вчера все таяло, а сегодня подморозило и, как итог, кое где был лед, а вот моя обувь — говна кусок. Подошва и без того скользкая ужасно, теперь совершенно подводит, и я лечу в сторону земли носом. Клянусь, это был бы финальный штрих моей черной полосы — сломать что-нибудь или выбить зубы, если не все вместе. Ничего не чувствую. Нет ожидаемой боли, а есть твердая поддержка вокруг живота, через миг сдобренная фирменным, дурным смешком Вадима.

— Фух! Успел!

Распахиваю глаза и понимаю, что до земли я так и не долетела, зависла примерно в тридцати сантиметрах, и все благодаря ему. Облегченно выдыхаю, что, естественно, не остается не откомментированным.

— Видишь? Я не такой гандон!

Рывком Вадим ставит меня на ноги, и теперь мы стоим друг напротив друга. Он улыбается во все тридцать два, как будто спас только что Землю от Армагеддона, я неловко тру предплечье.

«Надо поблагодарить что ли…» — коротко киваю.

Вадим перестает улыбаться, вместо того хмурит брови, а потом, почесав затылок под «модной» шапкой, которая ничего и не греет вовсе, а больше похожа на тюбетейку, говорит.

— Прости, что напугал. Я правда не хотел ничего такого, просто ты всегда молчишь и…это…у тебя, судя по всему, есть на то причины. Я понял. Больше не лезу.

«Снова надо поблагодарить?» — опять коротко киваю и туплю взгляд.

— Эм…у тебя тут…ээ…

Вадим подносит руку к моему лицу, и я было снова напрягаюсь, но его внимание направленно на мою убогую шапку, откуда он снимает перышко и показывает мне. Снова улыбается, да так заразительно, что я почти уверена, что отвечу ему тем же, но тут его с силой дергают от меня в сторону темного угла. Я в шоке, застываю, потому что только через несколько нанесенных, жестких ударов с явным к тому талантом. Я узнаю эти плечи из тысячи, так что ловлю еще дикий ступор. Сердце глухо стучит в горле, кончиках пальцев и висках — я совершенно не могу сдвинуться с места, пока до меня не доходит:

«Он его убьет сейчас!»