Мой судья - Ольга Лавин

— Я люблю тебя, мой судья, — повторила, без сомнения. И могла бы повторить еще и еще, но он не просил больше. Просто обнял и еще сильнее вдавил в себя, поцеловал меня. Не в губы, и даже не в щечку. А в носик и произнес:

«Тоже влюбился, пчелка»

И я почувствовала себя самой счастливой и защищенной. Именно в тот день я поняла, что я ему не безразлична. Нет, я услышала. Чувствовала я это уже давно, а вот услышала только тогда.

С того самого признание и начался новый отсчет наших отношений. Так я считала. Да, я была уверена, что у нас все серьезно, что он действительно полюбил меня и защитит от всего плохого, что меня ни за что не посадят, оправдают. Так я думала и была уверена вплоть до сегодняшнего дня. Ведь именно сегодня мне пришлось убедиться в том, как же сильно я погрузилась в него, что практически ничего не замечала. Ослепла от любви забыв о том, что мне грозит тюрьма. Доверилась, обнажилась, а меня просто жестоко обманули. Растерзали, а мое сердце отправили на помойку. Вот так всего один день, вернее утро — перечеркнуло все!

Евгений

«Если тебе дорога жизнь собственного ребенка, выполни наши условия, и он останется жив»

Ровно пять дней назад мне пришло сообщение с таким вот угрожающим текстом. Я сначала подумал, что это Циццер или Исаков решили мне отомстить, но оказалось все гораздо сложнее. Вернее, я понять не мог кому надо было похищать моего сына и требовать выкуп не в виде миллионов баксов, а в том, что бы я осудил Майю. Это же полнейший бред.

Сообщения с угрозой не давали веского основания верить во всю эту чушь, а вот уже видео того, как над моим сыном жестоко издеваются заставило поверить в обратное.

Но видео ведь тоже можно смонтировать, потом немного себя успокоил, но ненадолго. Так как через пару часов мне позвонили на телефон и уже произошла прямая трансляция урода в маске и моего прикованного к батарее, разбитым лицом и с перевязанным скотчем ртом, и у виска которого урод держал пистолет. Только сейчас я поверил, ужаснулся всей серьезности ситуации.

— Кто ты? Что вам надо? Деньги, назовите сумму! И на этом все порешаем.

— Тебе уже были озвучены условия. Ты должен засадить за решетку Майю. Преступница должна понести справедливое и заслуженное наказание. В противном случае мы убьем твоего сына. Мы уже в курсе твоего романа с этой девицей, но надо расставлять приоритеты, судья. Жизнь за жизнь, кровь за кровь.

— Вас наняли родители Скворцовой? Я вам заплачу в три раза больше. Нет, любую сумму, только давайте оставим весь этот фарс.

— Ты не понимаешь, судья. Нам насрать, мне пофиг на твою девицу и сыночка, — убирает пистолет, и я готовлюсь вздохнуть от облегчения, но секундой позже он выстреливает из него в потолок для того, что бы я понял, что пистолет не игрушечный и он не шутит.

— Теперь убедился? Ты же не хочешь, что бы следующая пуля попала в твоего сына и разнесла ему бошку к х**ам собачьим!

— Ты от Исакова? Тебе нужны файлы?

— Ты тупее, чем я думал, судья. Тебе никто ничего не скажет. А ты сделаешь так, как тебя просят.

— Давай договоримся, — но урод в маске уже направляет пистолет в сторону моего сына и стреляет в стену. Рома весь дрожит от страха, а я дрожу от злости. Понятия не имея, кто его заказал, что бы так жёстко со мной поквитаться.

Я ведь полюбил Майю, и не хочу терять ни сына ни любимую девушку. Потерять одного из них это лишится и сердца и души. Майя никогда меня не простит, если я так поступлю с ней. Да и я сам себя буду ненавидеть. А ещё сильнее, если с Романом случится страшное, и его убьют по моей вине.

Уверен, что это дело рук Скворцовых!

Я ведь уже почти отмазал Майю, заплатил кому надо. Да и улики против нее были смешными. Ножницы, якобы которыми она подрезала полотно и конфликт, который состоялся накануне между девочками.

Это вообще ничто.

— Она не виновна. Отпустите сына, договоримся.