Иисус и апостолы исполняли Тору - Фридман Дэвид

Томсон отмечает, что Первое послание коринфянам свидетельствует об уважении, которое питает Шаул к Торе. Он пишет: «В Первом послании к коринфянам ... Закон [Тора] утверждается как авторитетный источник практического учения».[59] Томсон цитирует ряд мест из Первого послания к коринфянам, где Шаул обращается к Торе для подтверждения своих мыслей. Он отмечает, что Шаул восемь раз цитирует Тору. Кроме того, дважды Шаул цитирует стихи Торы, чтобы обосновать свои рассуждения, и дважды – чтобы их проиллюстрировать. В общей сложности в Первом послании к коринфянам Шаул обращается к Торе как минимум двенадцать раз. Как он мог относиться к Торе, столь обширно используя ее в своих посланиях? Кроме того, Томсон отмечает сходство между писаниями Шаула и произведениями равви Гиллеля, знаменитого фарисейского мудреца первого века. Томсон говорит: «Особое значение для ключевых элементов Павлова учения имеет сходство с традицией Гиллеля».[60]

Это должно еще более укрепить нас в понимании близости Шаула к Торе. Пятикнижие Моисеево было основанием веры для школы Гил-леля. Нас не должно удивлять, что два этих фарисейских раввина, Гил-лель и Шаул, так тесно зависели от Торы. Факт мессианства Йешуа не вступал в противоречие с отношением Шаула к Торе. Это было бы невозможно, ведь Шаул видел в Йешуа исполнение обещанного в Торе и исполнение Торы в целом (я подчеркиваю: исполнение, а не отмену). Размышляя о любви Шаула к Торе и его опоре на нее как на авторитетный источник, Профессор Сантала пишет:

Все его [Павла] взгляды зиждились на писаниях Ветхого Завета, он принимал только учения Ветхого Завета как единственное основание [своих ценностей].[61]

В полной мере осознать историческое значение равви Шаула можно, только если видеть в нем соблюдающего Тору раввина. Всякий другой взгляд заставлял бы сомневаться в том, что он говорит о себе, и в достоверности писаний Луки. Факт правдивости слов Шаула принимают мессианские иудеи, верующие из язычников и ряд иудейских авторов (например равви Пинхас Лапид). Попытки изображать Шаула отошедшим от Торы делают его в худшем случае лицемером и лжецом, а в лучшем – фигурой, не заслуживающей серьезного внимания. Попытаемся понять этого соблюдающего Тору мессианского раввина, восприняв в истинном свете его писания, его личное наследие и образ жизни. Достаточно точным представляется вывод Паркса: «Мы не сможем понять значение [писаний Шаула] ... пока не научимся толковать их в соответствии с убеждением Павла, что сам он – верно и строго соблюдающий Тору иудей».[62]

Шаул остался соблюдающим Тору раввином и после того, как уверовал в Йешуа как в Мессию. Только осознав это, мы сможем верно истолковать писания Шаула. Они не входили в противоречие с его жизнью. Понимание этого должно помочь нам взглянуть на Шаула новыми глазами, ибо он любил Тору и не выступал за ее упразднение. По существу, как и Йешуа, он отстаивал ее верное понимание и применение.

Глава 6. Симон Петр, старший ученик Йешуа

Среди учеников Йешуа ни один не привлекает к себе моего внимания так, как Шимон Кифа (Симон Петр). Этот преданный, хотя и одолеваемый иногда страхом, ученик Йешуа произвел впечатление на многих, кто изучал писания Нового Завета. О нем часто говорят как о прямом, порывистом и несколько простоватом человеке.

Я вижу в Шимоне соблюдающего Тору ученика Йешуа (талмид хахам,

– термин, обозначающий первого ученика равви). У каждого учителя, которого изо дня в день слушали одни и те же люди, был талмид хахам, старший ученик. Это ученик, который чаще всего выступает в рассказах о его равви. В иудаизме первого века раввин доверял своему старшему ученику продолжать свое дело. В Талмуде мы находим пример такого рода отношений: