Возродившиеся из пепла - Энн Малком

На долю секунды Зейн замер, а затем его рот снова поглотил меня, и он поднял меня, ведя нас в спальню. Охваченные диким отчаянием, мы срывали друг с друга одежду, чтобы оказаться кожа к коже. Как только Зейн раздел меня догола, он не толкнул меня на кровать, как я ожидала. Он отступил. Я потянулась к его джинсам, но он остановил меня резкой командой.

— Стой на месте, — приказал он, не сводя глаз с моего обнаженного тела.

Я выполнила приказ, чувствуя себя незащищенной, но в безопасности. То, как глаза Зейна блуждали по каждому дюйму моего тела, заставляло меня чувствовать себя сильной и красивой.

— Два месяца, — пробормотал он, делая шаг вперед. — Два месяца, — повторил он мне в губы.

У меня перехватило дыхание, когда он грубо толкнул меня на кровать и раздвинул мои ноги, глядя прямо туда.

— Я представлял каждый сантиметр твоего тела, твою красоту. Не думал, что могу ошибаться. Но все же ошибся. — Его глаза встретились с моим взглядом. — Ты еще более красива, чем я помню. Твоя киска красивее, чем я представлял.

Он дернул меня на себя так, что мои бедра оказались на краю кровати, и опустился на колени между моих ног.

— Давай проверим, будет ли она на вкус слаще, чем я помню, — прорычал он.

Затем он лизал, сосал и кусал клитор так, что я думала, стану первой женщиной, которая умрет от интенсивного оргазма. Когда я спустилась с небес, все еще дыша, и расслабилась, Зейн перевернул меня на живот и поднял так, что я оказалась на четвереньках. Склонившись надо мной, он поцеловал меня в шею. Его рука двинулась от чувствительного клитора к моей заднице.

— Говорил тебе, что возьму каждый дюйм твоего тела, — сказал он с низким рычанием, исследуя пальцем мою задницу. — И сейчас, дикая кошечка, я это сделаю, — продолжил он, толкаясь внутрь.

Я не ожидала, что мне это понравится, но я была с Зейном, так что не знаю, почему ожидала чего-то меньшего, чем чертовски восхитительных ощущений. Сперва он начал медленно, затем, услышав звуки моего удовольствия, когда я стала ему подмахивать, ускорил темп. Взял меня жестко. И это было великолепно.

Булл

Булл думал, что последние четыре года его жизни были тяжелыми. Все верно. Они были охрененно мучительными. Жизнь в пустоте небытия, отчаяния и ненависти к себе. Такая судьба хуже смерти. Эти два месяца не шли ни в какое сравнение с тем адом, потому что, по крайней мере, он мог дышать, зная, что его девочки все еще пребывали в свете, все еще купались в лучах солнца. Вот что поддерживало в нем волю к существованию каждый день. Это и клуб. Он кочевал два месяца, объезжая эту гребаную страну, пытаясь найти выход. Выход из тьмы, в которой он снова оказался, столкнувшись с жизнью без них. Так что он окунулся в дерьмо, вновь утянувшее его на дно. Дерьмо, от которого во рту остался привкус пепла. Но ничто не могло заставить его забыть ее. Забыть их. Ни на секунду. И, лишившись контроля, он обнаружил себя в Амбере. Говорил себе, что это только для того, чтобы продать свой дом. Поговорить с Кейдом об уходе навсегда.

Потом он увидел ее. Свет вернулся лишь от одного взгляда на нее. Он сопротивлялся ей. Чертовски боролся, особенно когда снова попробовал ее губы. Кинул все силы на то, чтобы оторваться от нее. Когда же не смог найти в себе силы быть жестоким, отвергнуть ее, пытался вызвать у нее отвращение. Рассказав о Лори. Он произнес слова, которые никогда не видели дневного света, ожидая, что она будет думать о нем как о монстре, каким он сам себя считал. Вместо этого его прекрасная девушка дала ему больше. Прощение. Эмоции в ее глазах, принятие заставили его простить себя. Наконец-то отпустить накопившееся внутри дерьмо, которое отравляло его душу. Потом он вернул ее. Всеми способами. И будь он проклят, если не хочет ухмыляться от уха до уха.

— Зейн?