Возродившиеся из пепла - Энн Малком

— Эм, прости? Разговор не заканчивается, когда один угрюмый байкер решает его закончить своими обычными двусложными фразами, — надменно заявила я, огибая капот, чтобы встать с ним лицом к лицу. — Разговор заканчивается, когда оба участника принимают такое решение. Я, — указала я на себя, — участник. Поэтому я заявляю, что разговор ни хрена не окончен.

Зейн посмотрел вверх, затем на меня, но ничего не ответил.

— Не-а, сексуальный взгляд — это не ответ, — выпалила я. — То, что Бог наградил тебя дьявольской красотой, безумными мускулами и крутым талантом в спальне, не означает, что ты можешь оплачивать ремонт чужих машин, — почти кричала я, хотя на самом деле так оно и было. Мой горящий зад и удовлетворенная вагина свидетельствовали об этом.

— Продолжай так вопить, и я снова тебя оттрахаю. Да так, что ты не сможешь говорить, — пророкотал он.

Я сглотнула, абсолютно ненавидя, что завелась от таких слов. На этой мысли я поняла, что чего-то не хватает. Непонятно, почему я не заметила этого раньше. Мой взгляд заметался по полу.

— Где мои трусики? — спросила я на более низком децибеле.

Голова закружилась от мысли, что кто-то вроде Лаки найдет их, занимаясь своими делами. Я принялась искать более лихорадочно.

Взгляд Зейна затуманился.

— Теперь они мои.

Я снова сглотнула. Ладно, меня должно немного пугать то, что Зейн заграбастал мои трусики. Вместо этого, при мысли об этом голый «нижний этаж» стало покалывать. Я очень обрадовалась, что сегодня надела кружевные желтые стринги Victoria Secret.

— Ты весь день будешь ходить в своей короткой юбчонке, с чувствительной от моего члена киской, и горящей от моей руки задницей, и помнить.

Теперь стало покалывать живот.

— Трусики, — продолжил он, — пойдут в счет оплаты за машину.

Он нагнулся над капотом.

— Хочешь, чтобы я согласилась с твоей идеей, что мои трусики послужат оплатой за ремонт моей машины? — недоверчиво спросила я.

— Я не хочу твоего согласия. Дело сделано, — он еле слышно хмыкнул.

Я некоторое время смотрела на него, разинув рот.

— Я больше не способна вести с тобой разумный разговор о моей машине после твоих слов о потрусовой оплате и… твоей грубости, — я смущенно замолчала.

— Хорошо. Тогда можешь уходить, — его голос снова звучал ровно.

Я сникла. Такое поведение мне было хорошо знакомо. Избавиться от меня после секса. Не то чтобы я могла жаловаться. Я сама позволила этому случиться. Но мне не удалось сдержать боль, заставившую чувствовать себя на грани слез.

Мое молчание казалось ответом, потому что он выпрямился и подошел к свисающему с потолка пульту и нажал кнопку. Все это время Зейн не сводил с меня взгляда. От скрежета открывающегося гаража я вздрогнула. Посмотрев на него еще мгновение, я повернулась и на дрожащих ногах направилась к своей машине, чувствуя себя уязвимой из-за отсутствия нижнего белья и немного больше похожей на шлюху, которой, как он обещал, я не была.

Булл

Булл так сильно сжал гаечный ключ, что удивился, как не сломал его. Он слышал стук ее каблучков, когда она выходила из бокса, и всеми фибрами своего существа удержался, чтобы не поднять голову и не проводить ее взглядом. Он хотел. Больше чем что-либо. Смотреть, как ее тугая попка покачивается в этой охеренно восхитительной юбке. Знать, что ткань царапает ее покрасневшую задницу. Ее голую задницу. Его член запульсировал при воспоминании о том, как она принимала его руку, позволяя ее отшлепать, будто была рождена для этого. Ей чертовски понравилось. Его дикой кошечке. Только после хлопка дверцы ее машины, он поднял голову и увидел, как красный «жук» вылетел с парковки на бешеной скорости.

В этот момент Лаки садился на байк. Он посмотрел вслед машине, с визгом сорвавшейся с места. Затем его взгляд обратился к Буллу. Их глаза встретились на секунду, и выражение глаз Лаки стало суровым. Булл сердито посмотрел на него и снова перевел внимание на машину.