Его трудное счастье - Таша Таирова

— А вот за это отдельная благодарность, у нас, знаете ли, две палаты детдомовских детишек. Если вы нам с детским питанием сможете помочь, наша благодарность не будет иметь границ.

Кучеров улыбнулся и молча протянул руку, мужчины скрепили договоренность крепким рукопожатием и попрощались. Валентин шагнул к палате и обернулся на тихое чертыхание за своей спиной. В конце коридора в полутьме он увидел стоящего у окна мужчину, который лихорадочно рылся в карманах. Валентин глубоко вдохнул, толкнул дверь, улыбаясь уставшей жене и лежащей в кроватке дочери, и замер. Твою… Король! Кучеров аккуратно прикрыл дверь, обнял жену и повернулся к Надюше, которая что-то по своему обыкновению бурчала, изо всех сил пытаясь не уснуть.

— Надюш, а я твоего медведя привёз.

Валентин вытащил из-под халата небольшую игрушку, присел возле детской кроватки и положил медвежонка рядом с девочкой. Надя открыла глаза и тихо выдохнула:

— Папа, — после чего закрыла глаза и вскоре уже спала, обнимая любимую плюшевую зверюшку.

— Валюш, я переговорил с вашим врачом, он меня заверил, что опасность миновала. — Валя кивнула и выдохнула, глядя на спящую дочь. Она села на стул и поправила одеяло, прикрывая ножки дочери. — Ты тоже приляг. Твоя хирургическая пижама в отделении? Я схожу, принесу.

— Нет, спасибо, Валик. Я уже позвонила девчонкам, они всё принесут сами. А ты езжай, завтра рано вставать.

Валентин переступил с ноги на ногу, а потом тихо прошептал:

— Валя, я думаю, что ты должна знать. — Валя медленно подняла голову и со страхом уставилась на него огромными глазами. — Только для начала запомни — ни тебе, ни дочери ничего не угрожает. Но я видел в коридоре Короля.

Валя сглотнула, на миг её глаза расширились ещё больше, но уже через секунду она спокойно смотрела на Валентина, едва заметно пожав плечами:

— Это всё в прошлом, Валик. Сейчас есть ты, я и Надюша.

В дверь осторожно постучали, Валентин резко развернулся, но тут же расслабился. В палату вошла Гюзель Рафкатовна, положила на кровать пакет с тапочками и сменной одеждой, посмотрела на спящую Надюшу и хмыкнула. Затем кивнула Валентину и тихо прошептала, обращаясь к своей ученице:

— Валя, сначала дочь, потом работа, поняла? — и, получив утвердительный кивок, вышла из палаты.

Валентин присел на корточки и внимательно посмотрел на жену. Валя улыбнулась и нежно провела ладонью по его плечу:

— Ты езжай, мы тут под присмотром. С нами всё будет хорошо, а тебе надо отдохнуть перед операциями. И помни, что я говорила, хорошо? Я хочу за тебя замуж, Валик. А теперь иди, если что-то понадобится, я дам знать.

Кучеров поцеловал женские колени, обтянутые тёплыми брюками, и поднялся. Он шагнул к спящей дочери, невесомо погладил её по волосам и обернулся к жене:

— Я люблю вас. Ты только верь. Спокойной ночи.

Валя сама потянулась к нему за поцелуем, прижалась к мужу и тихо выдохнула ему в шею:

— Я верю. Иногда мне кажется, что тебе я верю больше, чем себе самой. Иди, я позвоню. — И уже остановив мужа в дверях, она тихо добавила: — Только смотри аккуратнее на дороге, скользко.

* * *

Вадим грубо схватил жену за руку и прошипел, глядя ей в лицо и стараясь не разбудить сына:

— Где ты была? Почему ты оставила сына одного в больнице?

Вера вырвала руку, потерев запястье, и снисходительно ответила, глядя на своё отражение в треснутом зеркале:

— Не ори! Когда мы ещё в столицу вырвемся? Я по магазинам прошлась, а то в нашей глухомани и купить-то нечего. А Денис тут не один, за ним дежурная смена должна была присмотреть. Я договорилась. Смотри, какое я себе платье купила. — Она вытащила какую-то тряпку из сумки, разглаживая ткань и прикладывая к себе. — Нравится? Скоро у нас в госпитале праздник, не могу же я, жена главного хирурга, прийти туда абы в чём. Довольно и того, что мне все уши прожужжат о твоих похождениях.

Король хмыкнул и ответил, сложив руки на груди: