Тремор - Каролина Эванс

Он резко открыл глаза. Этот голос сковал в нем каждую мышцу.

* * *

— Что ж, приехать за неделю до релиза это мощно. И ведь странно, я совсем не сержусь на тебя. Словно тот месяц в больнице был вообще в другой реальности.

— Прости за это.

— Что я слышу, Мистер Кир? Вы явно не в себе. — Заткнись, Ден.

Он с улыбкой толкнул его локтем и заказал себе еще виски.

— А тебе не многовато, приятель? Выглядишь ты так себе.

Кирилл с усмешкой взглянул на него.

— Многовато? Не припомню, чтобы ты хоть раз произносил это слово.

Ден с улыбкой опустил глаза. Он выглядел совсем не так, как раньше. Все в нем стало как-то взрослее и сдержаннее. Косой мальчуганской челки на его лбу больше не было. Из черных глаз исчез мятежный огонь, а из движений пропала прежняя резвость. Лишь усмешка помнила его суть. Помнила все то, что когда-то было с ними.

— С тех пор много воды утекло. Теперь я — примерный мальчик.

Он прыснул.

— Ну, хватит, — шутливо толкнул его Ден.

— Может, выйдем покурить?

Снег больше не обжигал лицо. Стены домов прочно спасали от порывов ветра. Пройдя клубную улицу, они свернули в один из дворов и сели на качели.

Фонари не отбрасывали на них свет. Лишь огоньки сигарет виднелись во тьме, изредка разгораясь больше обычного. Тихо. Лишь мелодичный скрип плавно пронизывал воздух.

— Что с тобой? — наконец прервал молчание Ден.

Глубоко затянувшись, Кирилл поднял голову к небу. Звезд на нем было куда меньше, чем в ту ночь над лесом.

— Ну…

Он усмехнулся.

— Я не нашел то, что искал на вершине.

Тишина вонзилась в пространство. Как же тяжело говорить вслух свои мысли.

— Серьезно? Ты звучишь из каждой колонки, гребешь огромные бабки. Да о тебе весь мир говорит…

— Это обертка.

Качели все резче стали взмывать в воздух.

— Красивая, блестящая, в которой по идее должны быть более важные вещи. Любовь, уважение, признание. И не каких-то незнакомых людей, нет. Гордиться тобой должны твои близкие, друзья, люди, что рядом. Но тобой, понимаешь? Тобой, а не выверенным образом.

Тоска сжала сердце. Где-то скрипнула дверь, и раздались голоса детей. Они эхом прошлись по двору, что-то вновь и вновь переворачивая в нем. Ноги плавно коснулись земли. Затормозив, он достал новую сигарету.

— Ты про отца?

Только теперь он заметил взгляд Дена. Огонек сигареты отражался в его глазах вместе с сожалением и горечью. Интересно, кто в эту ночь решил свести их? Бывших друзей, соперников, врагов. Казалось, их разборки остались в какой-то другой, не такой уж и плохой, реальности.

Кирилл кивнул. Забыл, что его не видно.

— Да, отчасти. Ты знаешь, я всегда завидовал твоей семье. Твои родители, такие любящие, знающие все о тебе, о твоей жизни, казались мне недостижимым идеалом. Я почему-то думал, что мои будут относится ко мне так же, если я… Ну, ты понял.

Ден усмехнулся.

— Забавно. А я смотрел на тебя и считал счастливчиком. Каждые каникулы ты уезжал в Европу, Дубай, всегда ходил с новеньким Айфоном и жил на Крестовском, мать твою, острове. Помнишь, как тебя три дня не выпускали из комнаты?

Кирилл тяжело вздохнул.

— Мне казалось, это так тупо. Резать вены, потому что тебя не отпускают на репетицию… С одной стороны, твоя отчаянность всегда восхищала меня, а с другой, я был уверен, что ты усложняешь все сам, понимаешь?

— Понимаю, — сказал Кирилл куда-то в темноту, отдав пар холодному воздуху.

— Ты не замерз?

Встав с качелей, Ден подошел к нему. Только сейчас Кирилл понял, что не чувствует пальцев. Ноги не сразу нашли связь с его телом.

— Замерз. Но дома такой кошмар, что даже вспоминать страшно.

— Хочешь, можем поехать ко мне?

Кирилл с удивлением взглянул на него. Неужели, он слышит это от Дена?