Все разбитые осколки - Риа Уайльд

Мне нечего было сказать, нечего было возразить, потому что он меня ошеломил тем, как началась эта встреча. Думаю, мне следовало оценить, что он не скрывал то, кем был на самом деле.

— Как я уже говорил, мы с твоей матерью подробно это обсудили, — я сжимаю челюсть при слове “мать”, но прикусываю язык, оглядывая ресторан. Это было роскошно и дорого, при слабом освещении, и по всему зданию тихо играла классическая музыка.

— Она обещала мне, что у меня будет хорошая девочка. Она ошиблась?

Он замолкает и ожидаемо поднимает бровь. Мне нужно было подумать о приюте: если я облажаюсь и Джек доложит об этом, я все равно проиграю. Я не могла этого допустить. Нет, если только каким-то чудом я не нашла постоянный поток денег, и в больших количествах.

— Мои извинения, Джек, — бормочу я, пытаясь скрыть яд в своем тоне. — Я не знаю, что на меня нашло.

Моя мама воспитала меня быть бесстрашной. Сильной. В мире мужчин, постоянно пытающихся доминировать над нами, она научила меня, что то, что я женщина, не означает, что я слабая. У меня был голос и сила, и я должна была ее использовать. Никто не осмеливался говорить с моей матерью так, как Джек говорит со мной. И эти ожидания, дресс-код, требование тишины — все это шло вразрез со всем, что я знала.

Меня учили находить в жизни светлое, всегда смотреть на позитив, но был ли он в этой ситуации?

Думаю, это было лишь ради денег за приют. Жизни этих животных стоили больше, чем я, и я готова пожертвовать собой, чтобы этот приют продолжал процветать.

Он принадлежал мне во всех отношениях, кроме как на бумаге. Его должны были передать в день моего тридцатилетия, через четыре года, и таков был план, задолго до смерти моей матери. За это время могло случиться что угодно.

Джек холодно улыбается.

— Конечно, у тебя есть преимущества в этом браке, — он кивает и поднимает руку, чтобы позвать официантку. — Мой отец будет вкладывать деньги в компанию твоего отца, поддерживая ее на плаву, я даже согласился спонсировать твой маленький бизнес.

— Это приют, — поправляю я его.

Он щурится, но официантка приходит раньше, чем он успел сделать мне выговор.

— Вы готовы сделать заказ?

— Да, — Джек даже не смотрит на нее, пока говорит, поэтому я многозначительно стараюсь тепло улыбнуться девушке.

— Я возьму…

— Она возьмет курицу и небольшую порцию джина с тоником. Я возьму лосося и виски со льдом.

Я пристально смотрю на него, а официантка широко раскрытыми глазами смотрит на дерзость мужчины, сделавшего за меня заказ. Я даже джин-тоник не люблю.

— Вот и все, — резко отмахивается он от нее, когда она не уходит.

— Ты и это будешь контролировать? — шиплю я себе под нос.

Он улыбается и смотрит за меня.

— Ожидания, Эмери.

— Похоже, тебе нужен домашний питомец, а не жена, Джек.

— От меня требуется жениться, Эмери. У меня также есть имидж, который я должен поддерживать как сына губернатора, и, поскольку это вынуждено, я сделаю тебя такой, какой я хочу, чтобы ты была.

— У меня нет права голоса?

— Ты хорошая девочка, Эмери. Я знал это еще до того, как твоя мать сделала предложение моему отцу. Идеальный вариант. Ты воспитана и из правильной семьи. Понимаешь правила нашего общества. Твоя задача как женщины — хорошо выглядеть и сохранять спокойствие. Если мне придется контролировать твой гардероб, график и еду, я это сделаю. Я уверен, что в тебе достаточно огня, чтобы озлобить меня, я вижу это в твоих глазах и не потерплю неповиновения. Ты сделаешь то, что я скажу, когда я это скажу.

— А если нет?

— У меня есть свои способы сделать тебя хорошей маленькой женой. Я знаю, что ты можешь ею быть, — в его тоне чувствуется скрытая жестокость, от которой у меня по спине пробегает холодный пот.

Официантка возвращается с нашими напитками и быстро уходит, не удосуживаясь встретиться взглядом ни с кем из нас.