Игра. Вторая жизнь - Екатерина Лебецкая

Вот не удивила, прям ждал, когда это скажет. Только я никуда тебя не отпущу, потому что хочу. До одури хочу. Вот такую хочу — раскрасневшуюся от гнева, с взъерошенными волосами, с огнем в глазах. Хочу ее прям сейчас. Горю весь. Сгораю. Вроде только смотрю на моего Бельчонка, а завожусь не по-детски, коротит всё тело. Волосы, глаза, губы, шея, грудь, живот… хочу прикоснуться к этой обнаженной полоске тела…бедра, ноги. Идеальная. Как спелая вишня. Маленькая, но вкусная. Хочу попробовать её кожу на вкус. Сладкая. Уверен, что сладкая. И только моя. Не подпущу никого. Буду первым. Почему-то не сомневаюсь в том, что у Бельчонка никого не было. Я буду первым. От этой мысли накрывает ещё одной волной желания. Бл*ть. Если не дотронусь до её разорвёт нахрен. Пусть кричит, пусть ругает, пофиг. Мне до зарезу требуется разрядка.

Подхожу и нагло обнимаю. Ближе, еще ближе прижимаю её к себе. Мало, мне слишком мало её. Хочу чувствовать ее каждой клеточкой. Зарываю лицо в её волосах, вдыхаю аромат, руки гладят нежную бархатистую и такую холодную кожу под топом, губы скользят по виску, щеке к её губам. Мягкие теплые. Легкое, невесомое касание. Хочу большего, не могу остановиться. Знаю, что напугаю, но не могу ничего с собой поделать. Втягиваю ее нижнюю губу в свой рот и посасываю ее, а затем мой язык скользит в ее рот, ласково изучая его. Бельчонок вцепляется в мои руки, пытаясь оттолкнуть меня. В ответ на это я лишь углубляю поцелуй. Напираю, давлю, хочу полностью завладеть ее. Охренеть, просто охренеть как. Тело трепещет, голова кругом, между ног пожар и боль, от которой подкашиваются ноги. Безумие затапливает мое сознание.

— Бельчонок, ты не уйдешь от меня, потому что я тебя хочу.

Глава 9

Катя

— Останови, пожалуйста.

— Мы еще не приехали. Что случилось?

— Мне нужно на воздух.

— Тебе плохо? — в голосе мелькнули нотки тревоги, но на лице спокойствие и уверенность.

«Умеет держать лицо» — вроде так говорят. Про этого парня точно можно так сказать. Он всегда невозмутим внешне. Только голос и взгляд иногда выдают его истинное состояние.

Например, когда он называет меня «Дикаркой», я улавливаю его презрение, когда я всучила ему в руки свою байку в випке, в глазах было раздражение, когда он предложил отвезти домой, от него веяло беспокойством. Но эти эмоции невозможно увидеть, можно только почувствовать. Он не орет, не сжимает кулаки, не устраивает разборок и драк. Расслаблен, рассудителен, уверен в себе, умен, молчалив и равнодушен. Демьян — это спокойствие. Но его спокойствие пугает, не меньше, чем бешенный нрав его брата.

Ветровы очень похожи внешне, на разные по характеру.

Демьян — лёд, Рома — пламя.

Демьян — гладь озера, Рома — лава вулкана.

Демьян — удав, Рома — тигр. Оба грациозны, красивы, опасны.

Братья Ветровы — доминирующая элита нашего университета.

Они оба доминировали и надо мной, но по-разному: Демьян как взрослый над ребенком, Рома как хищник над жертвой.

Перед Дёмой я могла быть слабой как сейчас, не боясь быть съеденной, уничтоженной. Он мог поругать, назвать глупой, осудить, оскорбить, но за дело.

Хотя в данный момент я чувствовала от него заботу, беспокойство.

— Подожди минуту. Тут нельзя останавливаться.

Демьян буквально через минуту действительно останавливается на автобусной остановке. Выпрыгивает из своего джипа, открывает дверцу с моей стороны, помогает мне выйти и сесть на скамейку. Меня штормит, поэтому Демьян придерживает меня за локоть.

— Все в порядке. Меня просто укачало. — оправдываюсь я.

— У тебя такое состояние с клуба. Тебя в клубе укачало? — парень очевидно не верил моим объяснениям.

— Ты поэтому вызвался меня отвести в общагу? — меня это действительно интересовало.