Игра. Вторая жизнь - Екатерина Лебецкая

Первая, как впрочем, и вторая перемена прошла под пристальным надзором первокурсницы Алины и ее подруг, имён которых я до сих пор так и не знала. И если первую перемену мы только буравили друг друга взглядом, то после второй пары девчонка пошла в наступление.

— Не знала, что у вас с Ромкой настолько свободные отношения?

— На сколько? — может я чего-то не знаю и Ветров уехал с клуба вместе с ней.

— Вы фривольно общаетесь с другими парнями и девушками, танцуете с ними, кокетничаете, а потом трахаетесь, как ни в чём не бывало. — значит с ней ничего не было.

— Тебя это так сильно волнует? Может нас возбуждает ревность. — я не собиралась уступать ей, особенно после того как Ветров выбрал меня, а не её.

— Ты не похожа на девушку, которая может делить своего парня с другой.

— А я и не делю. Рома только мой. — я не была в этом уверенна, но ни за что не скажу об этом.

— Надолго?

— Я думаю ты заметишь, когда можно будет занять мое место. — я улыбнулась и скрылась в аудитории.

Третью перемену я уделила Карине Малиновской. Девчонка светилась радостью.

— Богданова, до меня дошли слухи, что ты потеряла девственность. Я же тебе говорила, что ему нужно только одно.

— Я девственность, ты гордость. У нас один один.

— Не наглей, Богданова.

— Это точно не про меня. У меня нет наглости, но есть гордость. Я не бегаю за теми, кому не нужна, и не подбираю парней за другими.

— Ты… ты…

— Я пойду, Карина, мне пора на пару. Не хочу опоздать и писать дополнительно реферат.

Я была в ударе. Смогла поставить стерв на место. Но впереди меня ждала перепалка с Марком.

Глава 11

Рома

Бельчонок действительно собралась поставить точку в наших отношениях. Откомандовала меня на выходных фразой «поговорим в универе», а сейчас пряталась от меня по аудиториям.

Ребёнок, совсем ещё ребенок.

А как иначе оценить ее поведение?

Сбежала от меня в клубе как от злого дяденьки. Думал сдохну там от неудовлетворенности. Хотел увидеть ее кровь после того, так показал бы ей небо в алмазах, но вместо этого у самого звёздочки закружились в голове и губы оказались в крови. Настолько потерялся в ней, что не видел и не слышал ничего, только чувствовал её тепло, её дыхание, ее губы, кожу и своё каменное желание. Так увлекся, так жаждал целовать, ласкать её, что упустил момент, когда она перегорела, когда перестала мне отвечать. А ведь отвечала! Совершенно точно отвечала на мои поцелуи и на мои прикосновения. Я до сих пор помню её язык у себя во рту, помню ноги, обхватившие мою талию, помню, как её руки изучали моё тело, помню, как её тело выгибалось на встречу моим поцелуям, помню её прерывистое дыхание и тихий стон, когда я покусывал её плечо. Ей нравилось, она была в моей власти, почти была моей. А потом боль и хлопок дверью. Не знаю, сколько мне понадобилось времени, чтобы прийти в себя и унять вулкан между ног. Но когда я вышел с кабинета Ильина, очевидно, что Бельчонок уже ускакала в общагу, а вот Алина ждала меня.

— Я устала, уложи меня в кроватку, Ром. — но от ее прикосновения меня отдернуло как от укуса змеи. Не то. Противно как-то. Это не лёгкие касания холодных пальчиков Бельчонка. Хочу, чтобы только её отпечатки остались на моей коже, нельзя больше никому касаться меня.

— В моей кровати нет для тебя места.

— Зато в моей есть место для тебя. Поехали ко мне?

— Я сплю только в своей постели. — и это правда. Я трахал тёлок где попало, но возвращался спать к себе в квартиру один.

— Ты хотел меня, я это видела, что изменилось? Это из-за Бельчонка, так вы её зовете, она уже удовлетворила тебя? — «Бельчонок» прозвучало как ругательство, как что-то с родни слову шлюха.

— Не смей. Никогда больше не смей говорить о ней. А теперь прочь, ищу другого, кто согреет твою постель.