Маска - Марина Лётная

Талия? Это где-то в области между внутренностями и прослойкой жира? Я незаметно втянула живот под шерстяным свитером и тревожно потянулась к погонам из пайеток на кожаной куртке. Ну, Ирка же сказала так сделать… Его кончик носа был мне по переносицу. Вблизи стал ярче запах переслащенного хвойного геля для душа, и я, на сколько было можно, увела голову в сторону.

Парень слишком усердствовал над своей оболочкой. Стоило позаботиться о мозгах.

— Не понял, — Лекса уверенно дотянулся до моей поясницы одной рукой, но сам не приблизился, соблюдая безопасную дистанцию. — Что значит "на самом деле"?

Наконец, он сказал что-то длиннее двух слогов. От концентрации тестостерона в длинной реплике я напряженно сжала губы.

Это становилось невозможно игнорировать…

— И-и! Девушки начинают шагать с правой ноги на партнера, парни шагают назад с левой, при этом придерживая партнершу и ведя ее в танце! Вы должны помочь девушке докрутиться…

Бог ты мой…

— Слушай! Что непонятного? В базе данных университета тебя нет. Соврал фамилию что ли? Хотя, больше похоже, что "Лекса" — это не имя, а погоняло, — глядя на таких "красавчиков" от недостатка мужественности хотелось ботать на фене. — Имя у тебя какое настоящее?

— Я же сказал, — хрипящий голос и усталый вздох волнующе угодили прямо в моё лицо. Щёки обдал жар. — Меня зовут Лекса.

В голубых глазах взметнулась пламенная злоба. Я чуть не потеряла равновесие, когда Кудрявая Башка вплотную придвинул меня к себе, словно змея придушивала добычу перед трапезой, и заставил перебирать ногами, чтобы повернуть.

И почему-то стало не до шуток. — На каждые два счёта один из партнеров оказывается спиной к центру зала. Получаются половинки вальсового поворота. Считаю до шестнадцати — вы должны прокрутиться восемь раз. И-и-и…

Позвякивающая собачка на расстегнутой молнии куртки вжалась мне в грудь. Перед глазами замелькал тусклый зал, люди, натёртый паркет. Иришка вещала со сцены о правильных поворотах и отсчитывала шаги, но украденная Кудрявой Башкой инициатива не позволяла мне даже дышать без его разрешения. Неловко…

Хотелось выкарабкаться из зависимой позиции, но он настойчиво сжимал меня одной рукой. Приходилось вынужденно полагаться, чтобы не выпасть без поддержки, неприлично похожей на объятия. Я даже как-то робко придерживалась за жёсткое плечо, спрятанное под пришитой к куртке мишурой, стараясь обходиться поаккуратнее с чужой вещью.

Не дай бог отвалятся стразы, не хочется истерик.

Наверное, с непривычки начала кружиться голова. Какой по счёту это был поворот… Всё плыло, только не его лицо. Голубые глаза внимательно следили за моими метаморфозами в танце. Не хватало дыхания справляться с теснотой между моим бьющимся сердцем и его, как оказалось наощупь, нечеловечески крепкой фигурой. А при попытках урвать воздуха нос раздражали запахи табака и недавнего визита в душевую. Улови я их отдельно от картинки, сказала бы, что пахнет волнительно приятно… Но это по-прежнему был Кудрявая Башка.

Ледяной Кай.

Я решила, что хуже нелепого разговора только напряженное молчание.

— Обиделся? — ну, Лекса, так Лекса. Нравятся его мамуле бабские имена, я усекла. — Чего молчаливый какой?

— Я не молчаливый, — он зло поглазел по сторонам и нагло уставился на меня. — Это вы болтливая.

Ах так? Я срочно беру все свои слова обратно! Твоя голова нуждается в сотрясении!

— И пять, и шесть. И семь, и восемь. Закончили.

Наконец, можно было отодвинуться и вздохнуть полной грудью.

Я неуклюже отшатнулась из пригретых рук. В глазах продолжало кружиться. Что у нас дальше?

— Из этих двух частей и состоит весь танец. Давайте повторим ещё пару раз, а затем потренируемся под музыку, — мельком я посмотрела на Иришку, пытаясь сосредоточиться на чём-то одном, и всё же резко вернулась к ней взглядом, обдумывая услышанное.

Так, а переходы-то где? Что за дела?