Словом, я прислушался к мыслям, к ощущениям ниже пояса, — и подписал себе приговор. Формально это был брачный контракт, но не прошло и полгода, как я понял, что отличий мало. Вместо того, чтобы занять должность управляющего в одном из отелей и жить подальше от меня, как планировалось изначально, Лена активно включилась в роль примерной женушки. Стала таскать меня по мероприятиям, которые я в гробу видал, убеждала, что мне нужны полезные связи и новые клиенты. Принялась вить семейное гнездышко неподалеку от моего основного отеля, а что еще хуже — регулярно приглашать к нам своих родителей. То на недельку, то на две… И всякий раз перебиралась в мою спальню, «чтобы не расстраивать маму с папой».

В какой-то момент я будто очнулся и осознал, что по уши увяз в семейной жизни, которую, в общем-то, не планировал. Отовсюду посыпались намеки на детей, и вместо того, чтобы жестко их пресечь, Лена глупо хихикала и отшучивалась, явно давая понять, что мы работаем над этим вопросом. Нет, я люблю детей и рано или поздно собираюсь стать отцом, но вот кого-кого, а Лену я в роли матери своих отпрысков точно не вижу. Ни один отель не стоит того, чтобы связать себя с кем-то на всю жизнь. И слишком поздно я понял, что только я воспринимаю наш брак, как временный проект лет на пять-семь.

Мне ничего не оставалось, кроме как вывести ее на серьезные разговор и расставить все точки над i, и вот это стало началом конца. Лена закатила истерику, распустила сопли, мол, мы же муж и жена. А все мои доводы о деловом характере наших отношений отлетали от нее, как от стенки. Угрожала пожаловаться отцу, несла какую-то ересь о том, что у меня не выйдет от нее избавиться… С тех пор прошел месяц. Судя по тому, что от тестя я ничего не слышал, Лена все же смолчала. Но домой я стараюсь лишний раз не заглядывать. Пусть привыкает к моему отсутствию.

Встав с кресла и выключив настольную лампу, я потянулся, подошел к окну, любуясь из темного кабинета садом. Даже со второго этажа чувствуется сладковатый аромат сирени и акации: в этом году они цветут особенно буйно. Уши ласкают мелодичные переливы соловья, фонарики уютно подсвечивают ухоженную растительность. Я люблю это место. Из-за него и решил заниматься отельным бизнесом: жителям шумного и суетного мегаполиса просто необходимо иногда восстанавливать нервную систему в коконе этого благостного уголка. Когда-то здесь был заброшенный пионерлагерь, и мы с друзьями детства частенько лазили на закрытую территорию, устраивали военные базы. Тогда я мало обращал внимания на величественные сосны и прочие природные красоты. Просто чувствовал, что мне хорошо. Это место всегда успокаивало меня, наполняло необъяснимой силой и вселяло веру в себя и в будущее. Жаль только, что теперь красивого вида недостаточно.

— Катенька, — обращаюсь я по телефону к администратору отеля. — Забронируйте на эти выходные номер на двоих в «Богеме». С питанием и VIP-картой в зону СПА.

— Конечно. На какую фамилию?

— Озолс.

— Сказать, чтобы приготовили ваш обычный номер? И, может быть, такси в аэропорт для вас?

— Нет, Катя, я никуда не еду. Это для брата.

У нас с Яном не слишком распространенная фамилия для России — отец переехал в Москву из Латвии еще до падения железного занавеса. А поскольку Ян в моих отелях — редкий гость, Катю явно удивило наличие еще одного Озолса. Но стоит отдать должность ее профессионализму — она никак не показывает свою реакцию.

— Конечно, — привычным вежливым тоном произносит девушка.

— И еще. Попросите кого-нибудь занести мне в номер кофе… Нет, лучше чай. И что-то перекусить.

— Ужин или что-то полегче?

— Даже не знаю… Салата и панини с индейкой будет достаточно. И фрукты.

— Хорошо, Марк Робертович. Сервировать на двоих?

— В смысле? — настает мой черед удивляться.

— Ваша жена приехала час назад. Просила вас не беспокоить.