Не твой наследник - Эмилия Грант

Ребенок оживляется, толкается активнее, и один из пинков приходится прямиком в ладонь Марка. Он вздрагивает, поднимает на меня удивленный и недоверчивый взгляд.

— Это… он? — спрашивает шепотом.

— Ага.

Мы оба улыбаемся — глупо и немного по-детски. Не находим в себе сил оторвать взгляд друг от друга, каждый боится испортить момент неверным движением или словом, поэтому мы молчим, не шевелясь и прислушиваемся к движениям крохотного человечка. Если бы только я могла сохранить этот момент навсегда! Взять — и залить смолой, чтобы он застыл янтарем, и потом можно было любоваться в те минуты, когда кажется, что жизнь — бессмысленная череда крупных проблем и мелких неприятностей.

Впервые с того дня, когда врач дала мне послушать сердцебиение ребенка, я снова погружаюсь в эту эйфорию и понимаю, какое же таинство — носить в себе нового человека. Морщины на лбу Марка разглаживаются, в глазах светится радость и такая несвойственная ему нежность, что у меня щемит в груди от желания притянуть его к себе, запустить руки в темную шевелюру и сказать, что все будет хорошо.

— Ну, где тут моя принцесса? — раздается из коридора звонкий голос Яна, и в следующую секунду он распахивает дверь. Марк отдергивает руку, смущенно кашляет и встает, словно его застукали на месте преступления. — О, и именинник тут! Двух зайцев одним выстрелом! — Ян ставит на пол чемодан, достает один большой сверток для Марка и серебристый пакет. — Это тебе, Санек, но пока не покажу — сюрприз. А ты, брателло, можешь открывать.

— Картина? — Марк снимает подарочную упаковку: под ней обнаруживается импрессионистский натюрморт с бело-голубыми гортензиями.

— Я подумал, как раз подойдет в ресторан или холл «Богемы», — довольно улыбается Ян. — Был на выставке знакомого художника и сразу вспомнил о тебе.

— Супер, — отвечает Марк скорее вежливо, чем радостно.

— А теперь не оставишь нас? И скажи маме, что через пятнадцать минут мы будем готовы.

— К чему?

— Просто скажи! — Ян чуть ли не пинками выталкивает брата в коридор и нетерпеливо прикрывает дверь. — Ну, красавица моя, закрывай глаза, я тебе кое-что купил.

— Ян, постой… — мне категорически не нравится лихорадочный блеск в его глазах: так бывает, только когда ему приходит в голову очередная безумная затея. — Нам надо поговорить. Насчет свадьбы, насчет нас с тобой…

— Обязательно поговорим! — кивает Ян с таким видом, словно я слабоумная. — Только чуточку позже. Давай, стягивай свои безобразные треники…

— Это домашний костюм! Новый, я через Интернет заказала…

— Очень мило, только снимай уже. Ты так и не накрасилась?

— Да куда мы спешим-то так?!

— Некогда объяснять, — Ян подходит и бесцеремонно стаскивает с меня футболку, а следом и штаны. — Так, волосы и распущенные нормально… Ни фига малой подрос! Или ты тут просто без меня отъелась? Колись!

— Ничего я не… — обиженно дуюсь.

— Шучу-шучу. Так, — окидывает меня придирчивым взглядом. — Ресницы немного подкрась и скулы подчеркни. Остальное и так сойдет.

— Ян, — послушно распаковываю тушь, заботливо купленную Катей. — Я серьезно. Не знаю, что вы там за сюрприз устроили Марку, но тебе все равно придется меня выслушать.

— Ага, только нижние еще ресницы прокрась… Так что там, говоришь?

— Насчет свадьбы. Я много думала и поняла, что мы поторопились. Оба были на эмоциях, это понятно. Но мы не можем так поступить.

— Ты чего? — Ян, опешив, отстраняется. — Что за глупости? Нельзя было тебя так надолго оставлять одну.

— Да нет, правда! У нас с тобой слишком разная жизнь, и все будет только хуже, когда ребенок родится. А потом… Не можем же мы всем врать!

— Ты что, призналась Марку?

— Нет! Я не об этом! Просто твоя мама считает, что это твой ребенок, и я…