Капкан - Одри Раш

Как так получается, что я могу фантазировать о том, как безликий техник трахает меня, пока я привязана к стулу, но когда дело доходит до моего босса, на самом деле довольно привлекательного, богатого бизнесмена, мне невыносима мысль о том, что он прикасается ко мне?

— Я встречаюсь кое с кем. — говорю я.

— Переспать — это не значить встречаться. — говорит она и я смеюсь.

— Я буду иметь это в виду. В любом случае, мне пора идти. Босс идет. — вру я.

— Ремми, подожди…

Я вешаю трубку прежде, чем она успевает сказать еще хоть слово, мои конечности отяжелели от усталости. Она все еще верит, что для меня есть надежда, и, возможно, так оно и есть, но я не собираюсь ее искать. Зачем тратить на это мое время, когда за тобой никто никоим образом не присматривает?

И, кроме того, у меня сейчас достаточно забот. Кэш. Кассиус Уинстон. Человек, который может совершать ужасные поступки, не опасаясь наказания. Дженна — последний человек, который заслуживал того, что он сделал, и я ненавижу его за это.

Возможно, в своих нападках он больше похож на моего сводного брата, но его образ мыслей в точности такой же, как у моего отчима. Мой отчим сбежал, но Кэш не сможет. Только не тогда, когда рядом я.

Я открываю свой ноутбук. На электронную почту моего агентства приходит сообщение.

Инструкция от Кэша о передаче предложения в городской совет. Пока что работа достаточно легкая, но самым трудным будет посадить его в тюрьму, где ему самое место.

Дженной больше не будет управлять его присутствие.

И если мне придется убить его, я это сделаю.

ГЛАВА 3

Ремеди

Телефон вибрирует на моей тумбочке, как отбойный молоток. На экране появляется селфи Дженны.

Ярко-красные губы и светло-русые волосы. Я фокусирую взгляд, щурясь на полоску в верхней части экрана. Уже одиннадцать часов. Она никогда не звонит так поздно. Мое сердце бешено колотится. Что-то не так.

— Эй… — её рыдания прерывают меня, и острая боль пронзает мою грудь.

— Что случилось? — спрашиваю я как можно ласковее.

Она всхлипывает между словами.

— Ты дома?

Ее рыдания рикошетом отдаются у входной двери, практически срывая ее с петель. Я распахиваю ее так быстро, как только могу. Ее волосы прилипли к лицу, на ней укороченный топ и леггинсы, как будто она плакала с тех пор, как покинула спортзал.

На лбу у нее выступили капельки пота, тушь растеклась по щекам, ресницы практически склеились. От нее слабо пахнет потом и жареной картошкой с сыром, это значит, что она, вероятно, навещала свою маму на работе. Должно быть, всё очень плохо.

Я притягиваю ее к себе, обнимая, пока она плачет, ее маленькое тельце дрожит рядом со мной, и я провожаю ее внутрь, усаживая на свою кровать.

У меня сжимается горло. Я ненавижу видеть, как она плачет. Она — моя опора. Так не должно было быть.

— Что случилось? — спрашиваю я.

Она открывает свой телефон, щелкая по журналу вызовов. Последние несколько принятых ею звонков — это LPA, но самый последний звонок был сделан несколько часов назад. Неужели она плакала все это время?

— Они мне не верят. — говорит она на каждом вдохе. — Им нужны доказательства.

Я закрываю глаза. Конечно, они им нужны. Это то, что сказала моя мама, когда я попыталась рассказать ей о своем отчиме много лет назад.

— Мне трудно в это поверить. — сказала она. — Он любит тебя, милая. Просто потому, что он тебе не нравится, не значит, что он причиняет тебе боль.

У меня стучит в ушах, а сердце сжалось в груди. Почему они не верят Дженне?

— А что с твоей рукой?

Она приподнимает её, и теперь она прежняя: синяки зажили, а вместе с ними исчезли и следы нападения Кэша.

— Черт возьми. — шепчу я.

Это полный бардак.

— Что нам делать? — спрашивает она.

Она отодвигается на край кровати, ее ладони сжимают одеяла.