Танцующие на каблуках - Юлия Ивлиева (2022)

– Шибари – это чистое творчество, дарящее радость и творцу, и произведению искусства, если так, можно сказать. Ты не просто мастер в каком-то искусстве, ты творец, ты сама природа. Сродни оплетению куколки, из которой потом выпорхнет бабочка. Прекрасная, яркая, живая. Благодаря тебе, тот кого ты связываешь откроет себя заново. Испытает то, что больше ни при каких условиях почувствовать не сможет.

Егерь хмыкнул, подумав, что без невроза здесь все-таки не обошлось. Всех-то тянет примерить на себя роль Господа бога.

– Изначально это был способ связывания врагов. Не искусство, а исключительно техническое умение. Узлы должны быть быстро завязывающиеся и быстро развязывающиеся. Открытый узел опять-таки. Чтобы враг не трепыхался, не пытался сбежать. Некоторым врагам необходимо было оказать особое уважение. Потом стала нарастать эстетика, отвлеченность от функционала, и шибари возвысилось в ранг искусства. Именно от изысканности и красоты пошла сексуальность. Шибари зародилось в Японии. Правильнее, кстати, произносить сибари, но это произношение не прижилось. Японцам свойственно все процессы доводить до совершенства, до высшего уровня мастерства и филигранности. Гейши, например, – женщины, приравненные к живому предмету искусства. Война, как искусство. Шибари тоже искусство вязания. Это потом уже европейцы сделали из этого сексуальную утеху. Впрочем, на мой взгляд, прекрасная идея.

Он немного помолчал и добавил:

– Чтобы понять насколько сложное, утонченное и яркое удовольствие дарит бандаж в сексе – это надо пробовать. Говорить об этом бессмысленно.

– Хорошо зафиксированная женщина не нуждается в дополнительной стимуляции, – с одухотворенным лицом произнесла Вероника, и Егеря опять кольнула ревность. Его подчиненная смотрела на Олега Сергеевича восхищенными сияющими глазами, как на мастера и гения. Того гляди разденется и предложит себя связать.

Взгляд, который обычно предназначался ему, направленный на другого мужчину, Егору вообще не нравился.

– О, вижу, вы экспериментировали, – мягко и одобряюще улыбнулся шибарист.

Егерь почти физически ощутил, как между этими двумя устанавливается невидимая нить взаимопонимания, интереса, интимности. Он оказался здесь лишним. Что это такое вообще происходит? Это Вероника взирает на особь мужского пола старше пяти лет с восхищением, восторгом, почти обожанием? Та самая Вероника, которая, казалось, для мужчин определила только одну разновидность взглядов – холодность, презрение, жалость и полное безразличие. Это ЕГО Вероника? И, в конце концов, с кем она экспериментировала шибари? – вопрос плотно засел у Егеря в голове. По его представлениям ни одного мужика она к себе ближе, чем на два метра не подпускала. Разумеется, кроме него самого. Ее шефа. Сильного уверенного, надёжного и авторитетного. Еще его кольнула мысль, что он не все знает о своей команде. Вот это уже совсем ни в какие рамки не лезло. Егерь пообещал себе в ближайшее время заполнить найденные пробелы.

– У ваших жертв, кстати, как раз сексуальная составляющая отсутствует, – хозяин дома разрушил иллюзию близости, вновь взял в руки фотографии.

Вероника смутилась и спряталась за крышку ноутбука. Шибарист проявлял к ней интереса не более, чем в рамках вежливости. А вот хмурый взгляд шефа, направленный в глубь себя, не обещал ничего хорошего.

– Эксперты еще не дали окончательного заключения, – Егерь тряхнул головой, отгоняя нерабочие мысли и возвращаясь к расследованию. – Но, по всей видимости, изнасилования не было.

– Посмотрите сами, ноги жестко зафиксированы вместе, просто физически нельзя овладеть девушками. И знаете, что еще… – Олег Сергеевич даже прищурился, вглядываясь в фотографии. – У вашего преступника какие-то проблемы с ногами. Ну, то есть с головой, конечно, но его посыл, если он есть, а мне кажется, у любого маньяка он есть, тем более у вас ведь серия…