Предел прочности - Анастасия Стер

То же самое можно было сказать и о его характере: спокойный, безынициативный штатный агент, который не двигается по карьерной лестнице, потому что и сам не выказывает желания. Работает нормально, тоже обычно. Но есть в нем что-то отталкивающее — то, что меня всегда смущало. Возможно, дело в его энергетике, какой-то тяжелой и темной, а может быть я просто себе надумываю, приписывая парню невидимые обвинения.

— Как успехи? — Он бегло оглядел заваленный рабочий стол и стрельнул глазами в записи на доске.

— Микрошаг сделан, но в какую сторону — пока не поняла, — ответила я, пряча лицо в ладони. — Они скрываются покруче разведчиков. Каждую крупинку информации приходится вырывать с боем и еще самой догадываться о ее применении… Успокаиваю себя тем, что это только начало, — хмыкнула я.

— Твой синдром отличницы иногда играет против тебя. Ты же только-только узнала об их существовании, а уже хочешь успеть все и сразу. Сейчас тебе важно постепенно двигаться вперед, а не лететь сломя голову. Собирать информацию, складывать ее в общую картину. Вот увидишь, через пару недель…

— Я не могу растягивать поиски на недели, пока около жизни агентов стоит жирный знак вопроса. А вдруг они живы? Тогда мы еще можем им помочь. Каждая минута на счету.

— Мне все же кажется, что они уже мертвы, и нам стоит прикрыть это дело.

— Пакс, не неси чушь. Речь идет о жизни людей. Даже если их убили, а я надеюсь, что нет, то мы имеем дело уже с серийниками. Предстоит игра с мафией в любом случае. — Я говорила тоном, в котором читалось раздражение. Мне не понравилось, как он рассуждает о человеческих жизнях.

— Подожди, почему серийники? Две жертвы причисляют их к этому званию?

Я удивленно посмотрела на него и еще раз подтвердила свою теорию о его обычности.

— Да, Пакс, два и более трупа делают тебя серийным убийцей и наказание становится строже. Но речь идет не об этом. Жизнь агентов — моя основная задача сейчас. А этот вопрос неотрывно связан с мафией. Одно без другого не функционирует.

— Так вцепилась в них… Кстати, я что зашел-то: в Нью-Йоркском отделе ФБР работает первоклассный специалист, его род деятельности приближен к профессии профайлера. Его зовут Нэро Валадес, пару лет назад он вел громкое дело об одном синдикате, развалил его меньше, чем за месяц. Вот его контакты. — Пакс положил на стол помятый клочок блокнотного листа. — Может быть, он сможет помочь тебе чем-то. Инспектор уже в курсе, он не против, чтобы ты включила Нэро в дело, — сказал он со странной интонацией. Я не смогла прочитать ее, но, возможно, Пакс просто уверен, что наши пропавшие агенты уже мертвы, а я смотрю на вещи слишком оптимистично.

— Спасибо, завтра обязательно свяжусь с ним, — ответила я на выдохе, сразу же переписывая номер в свой телефон.

— Слушай, тебе нужно отдохнуть. У тебя глаза уже красные и до конца не открываются. — Я открыла камеру на телефоне и убедилась в правдивости его слов, прошептав «О, Боже» себе под нос. — Тебя подвезти?

Я представила, как буду вызывать такси, ждать его, тратить свои деньги… Это звучало так непритягательно, поэтому я приняла предложение Пакса. Время давно перевалило за полночь, мне осталось спать менее пяти часов, что точно завтра отзовется отвратительной головной болью и заторможенностью.

Мы выходили из офиса последними. На первом этаже остались лишь дежурные, которые тихо спали под бормотание радио, пододвинув рабочие телефоны ближе к ушам, и охранники, смотрящие телевизор. Ночью и днем здание ярко контрастирует. Даже атмосфера меняется. В воздухе не витает напряжение и спешка, нет постоянного фонового шума. Так спокойно и тихо, что работать совершенно не хочется.