Сердце в огне - Марина Безрукова

Глеб понимал, что перед ним обрыв, и здесь требуется уже не смелость, а кое-что другое. Но что именно, не мог нащупать. Связан он… Связан по рукам и ногам.

Анна тем временем свернула во дворы и, покрутившись между домами, выехала к медицинскому центру.

— Снимок у стоматолога нужно забрать, — пояснила она, увидев удивленный взгляд Глеба. — Я быстро!

Взяв сумочку, открыла дверцу. В салон тут же ворвался холодный воздух. Глеб смотрел, как фигура Анны расплывается в дымчатой мороси. Снова шевельнулся червячок надежно упрятанной тревоги: а вдруг их махинации обнаружат? Надеялся, что сможет взять еще один кредит, но увидев все суммы к оплате, понял — не потянет. Да и банк мог уже смело отказать. Поэтому, когда Анна озвучила цифры, стало ясно: придется рискнуть.

Зазвонил телефон.

— Глеб, я не ту карту взяла, — раздался голос Анны. — Ты можешь свою дать?

— Да… да, конечно… сейчас…

Глеб прикинул, сколько у него денег. «Да это ж всего лишь снимок!» — успокоил он себя и, накинув капюшон, выбрался из машины. Поежился от сырости: никогда не любил он ни осень, ни зиму. А вот Анне всё нипочем, хвасталась, что даже в сильные морозы она всегда без шапки, а как на себя надеть пуховик и подавно не представляет. Наверное, это потому, что привыкла сидеть в холодной воде.

Глеб быстро поднялся по блестящим каменным ступеням и толкнул дверь. Анна стояла рядом с администратором и внимательно слушала, что ей говорит девушка в синей униформе. Глеб подошел ближе и протянул карту. Анна приложила ее к терминалу, и тот удовлетворенно запищал. Телефон в кармане тут же отозвался вибрацией.

— Спасибо, — сказала Анна и, потянувшись, поцеловала его в краешек губ.

Глеб засмущался, и в то же время сердце заколотилось, молотом отдавая в виски. На людях Анна почти никогда не позволяла себе нежностей. Ехала сюда сосредоточенная и деловая, говорила только о предстоящей поездке, по делу, и вдруг… Он поймал ее руку и поднес пальцы к губам. В коже заблудился горьковатый аромат, который у Глеба ассоциировался с подернутыми морозной пенкой ягодами рябины. Короткий поцелуй в ладонь отозвался звоном в голове.

Анна хрипловато рассмеялась и, не отнимая руки, потянула Глеба в сторону выхода.

* * *

Задыхаясь, Женя, шагала по улице. Люди, автомобили, стеклянные витрины, столики, выставленные на закрытых верандах, всё это расплывалась под немыслимыми углами. Казалось, что она заблудилась в комнате с кривыми зеркалами. Слезы застыли в глазах прозрачной ртутью, чудом цепляясь за нижние ресницы. Резко загудела машина, Женя вздрогнула, и на щеку упала крупная капля. Следом вторая. Дождь обрушился внезапно и сразу, словно наверху перевернули чан с водой.

Дома она стянула мокрые ботинки и, оставляя за собой влажные следы, прошлепала в ванную. До отказа выкрутив кран с горячей водой, оперлась ладонями о стиральную машину. Комната постепенно наполнялась паром. Посиневшие от холода губы перестали вздрагивать, но по телу, как будто пробегали электрические разряды. Переключив воду на холодную, Женя бездумно уставилась на взбухающие крупные и мелкие пузыри. Ванна быстро наполнялась.

Майка и джинсы полетели комом на пол, кожа моментально покрылась мурашками. Худые плечи вздрогнули, как будто кто-то невидимый ударил хлыстом. Женя погрузилась в спасительное тепло и зажмурилась.

Причина, по которой всякий раз глаза Глеба подергивались невидимой плотной пленкой, оказалась до тошноты банальна. Эта причина высока, светловолоса, ухожена и имеет идеальную кожу. С ней у Глеба глаза сияют, а не застывают, как воск.

Женя сжала под водой руки. Тянущая боль поползла от пальцев выше, к запястью, а потом к локтям. Согреться никак не удавалось. Всё тело сотрясали почти невидимые судороги.