Сердце в огне - Марина Безрукова

Узнав о случившимся с ней, хотела позвонить и предложить помощь, но решила не вмешиваться. Понимала, ребятам тяжело, да и неизвестно, как сама Женя могла на это отреагировать. По своему опыту знала, как не хочется чувствовать себя беспомощной и обязанной всем. Иногда такое сочувствие может только сделать хуже.

Когда погиб Павлик, на нее обрушилась волна соболезнований и жалости. Даже те, кто откровенно недолюбливал Маргариту, заглядывали в лицо, пожимали холодные пальцы и промакивали платочком сухие глаза. «Характер у Марго, конечно, не сахар, высокомерия хоть отбавляй, но всё же не заслужила она такого горя… не заслужила…» Примерно такие слова можно было услышать за спиной в те липкие, длинные дни, что наматывались друг на друга, как нитка сахарной ваты. Вот и выходила их жалость от слова «жало». А спросил ли хоть кто-то, нужно ли ее жалеть? От таких жалеющих, чувство беды, которая обрушилась на них с Сашей, только усиливалось. А еще ей казалось, что в этот момент все они, сочувствующие, испытали превосходство, думая про себя: «слава Богу, у меня все хорошо».

С тех пор предпочитала никого не жалеть. А узнав о Жене, просто ждала. Ждала, когда пройдет время и поуляжется шок, ждала, когда ребята научатся жить с этим, ждала, когда сама при встрече сможет спокойно разговаривать с Женей. Вести себя так, будто ничего не произошло. И вот тогда она собиралась предложить помощь. Четко осознавала: сделать это нужно только когда Женя будет готова эту помощь принять. А для этого требовалось время. Но Анна ускорила эти события.

Маргарита Сергеевна хотела позвонить Жене сама, однако судьба случайно свела их сегодня. Некоторое время они сидели молча. Женя, как и всегда, смотрела приветливо, только вот в ее шоколадных глазах Марго увидела хорошо замаскированную тоску. «Неужели она знает? — молнией пронеслось в голове. — Анна добралась или Глеб всё рассказал?»

— Я тоже рада вас видеть, Маргарита Сергеевна. Правда. Мне вас не хватало.

— Скучаешь по работе?

Маргарита Сергеевна почувствовала, как у нее перехватило дыхание.

— Да, — просто и искренне ответила Женя. — Скучаю.

Она отвернулась и посмотрела в окно. Начался дождь, и прохожие приукрасили серость дня яркими зонтиками.

— Женя… — обронила Маргарита Сергеевна. — Ты знаешь, я отношусь к тебе с большим уважением. Если тебе нужна какая-нибудь помощь…

— У меня всё хорошо, Маргарита Сергеевна, — быстро перебила ее Женя и безмятежно улыбнулась. — Я справляюсь. Вот, пытаюсь освоить новое дело, — глазами она указала на ноутбук.

Маргарита Сергеевна переложила с места на место перчатки и шире распахнула ворот пальто, будто ей стало душно. Обещала себе не жалеть, но не справляется. Как представит, что Анна с равнодушным взглядом, будто механическая машина, прямо сейчас перемалывает эту семью, хрустит гусеницами по человеческим судьбам, рушит будущее Жени, так к горлу подкатывал ком горечи. Горько было и за себя, и за дочь. Слова рвались с губ. Но Марго молчала.

— И всё же… — с трудом произнесла она. — Я бы хотела тебе помочь.

— Почему? — вдруг подозрительно спросила Женя.

И тут же заметила, что этот невинный вопрос застал Маргариту Сергеевну врасплох. Впервые на ее памяти железная Марго растерялась.

— Мне кажется, мы с тобой неплохо ладили, — наконец, выдавила она и даже улыбнулась.

Улыбка получилась вымученной.

— И мне хочется тебе помочь. Не отказывайся, пожалуйста. Подумай. И позвони мне в любое время. Ладно?

Она накрыла руки Жени сухими теплыми ладонями. Всего на секунду их души прикоснулись друг к другу. Словно обеих закутали в мягкий бархат.

Глава 26

— Я уеду дней на пять, — сказала Анна, лихо выворачивая руль, — хочу сама посмотреть, обсудить всё… За ними там тоже глаз да глаз нужен…