Деспот - Саша Кей

Грубоватые ладони скользят по спине, стискивают попку, крепко прижимая мою промежность к его паху, двигают вдоль члена, и я чувствую, что я влажная.

Влажная от бескомпромиссного поцелуя, влажная от воспоминания об оргазме, который я получила, когда Марич решил, что пришло время.

Я задыхаюсь от напора, отвечаю на ласку, будто боюсь отстать от поезда... Трусь о его грудь, ощущая напряженными сосками жесткие волоски.

Растворяюсь в ощущениях, а Саша…

В этом месте своих воспоминаний я вскакиваю, бегу в ванную и плещу в горящее лицо ледяной водой.

Саша подтягивает меня, сидящую на нем верхом так, что колени опускаются на подушку, а его голова оказывается между ними.

От неожиданности и непонимания, что он задумал, я не сопротивляюсь, а когда соображаю, уже поздно.

Раскрыв мою устричку, напряженный кончик языка проходится вдоль губок, и горячие губы впиваются в нежное лоно.

Я всхлипываю. Мне стыдно и сладко.

А когда он поддевает клитор, я цепляюсь за спинку кровати от нахлынувший резких ощущений. Как за оголенный провод схватиться, так сильно меня прошибают разряды внизу.

А Саша, раздразнив, проходится уже мягким языком по всей щелочке, собирая мои соки, зализывая, щекоча дырочку и вызывая у меня растерянный вздох от того, как всё сладко сжимается.

– Саш, я не… Ох… Саша…

Ничего более связного я выдать не могу.

Горячие взрослые поцелуи в срамные губы доводят меня до головокружения.

Ни о какой скромности речи не идет.

Марич втягивает клитор в рот и ритмично его посасывает. А у меня дрожат бёдра, тело покрывается испариной, я пылаю...

Саша дарит мне огромный искрящийся мир, полный чувственности.

В какой-то момент ноги перестают меня держать, у меня растаяла каждая косточка, и я готова рухнуть.

Саша укладывает покачнувшуюся меня на спину, и, придавив тяжелым телом, пьяняще целует в губы. И меня не беспокоит ничего, никакие воспоминания о попытках насилия Андреем, я сосредоточена только на руках, ласкающих мою грудь, пальцах, сдавливающих соски, губах, заставляющих меня забываться.

И когда Саша, не прерывая поцелуя, пальцами добирается вновь до моей скользкой от смазки девочки…

О… Сейчас я с готовностью раскрываю бёдра и толкаюсь навстречу сильным пальцам, оставляя на них свою влагу.

– Девочка, пиздец, ты горячая, – хрипит Саша и снова ныряет туда, где у меня лишь тоненькая полоска волос на лобке.

Прикусывает и посасывает складочки, будоражит языком клитор, которого от каждого прикосновения сладко дергает.

Доведя меня до метаний на нагретых и влажных простынях, Саша подключает руки, и я улетаю… Массируя пульсирующую горошину подушечкой большого пальца, он языком проникает в мою изнывающую дырочку, заставляя меня выгибаться, вцепившись ему в волосы. Меня скручивает, тело наливается, тяжесть внизу живота становится нестерпимой, неведомые инстинкты требуют заполненности…

Пальцы Саши бродят между ягодицами, размазывая мои соки.

А потом…

Господи!

Он с силой втягивает клитор в рот, надавливает на него языком и мизинцем проникает в уже смазанное моими соками запретное колечко…

Я рассыпаюсь на осколки…

И вот сейчас я должна выйти из комнаты. Это ужасно!

Я караулю из окна машину Марича, хочу убедиться, что он уже уехал по делам, но ее все не видно, значит, Саши уже нет дома.

Собравшись духом, я выбираюсь из спальни. Проходя мимо комнаты Марича, я прислушиваюсь. Тишина. Приободрившись, я спускаюсь на первый этаж.

Мне нужен кофе и бутерброд.

– Анастасия Дмитриевна, – окликает меня выглянувшая из кухни Анна. – Завтракать будете?

– Да, – киваю я, отчаянно стараясь не покраснеть.

Анна в доме не остается на ночь, но у меня все равно ощущение, что все вокруг слышали мои стоны и знают, чем я занималась прошлой ночью…

– Проходите в столовую, я сейчас как раз туда кофе понесу.