Последний шанс - Сара Руиз

Еда. Вот чем мне следует озаботиться в первую очередь.

— Сейчас вернусь.

Я жестом прошу Джека пройти со мной на кухню.

— Я не знаю, что происходит, — говорю я полушёпотом, лихорадочно открывая и закрывая шкафчики в надежде найти что-нибудь поесть.

Я как будто ни дня здесь не жила. Тарелки. Миски. Я даже открываю микроволновку и обнаруживаю миску с супом, который разогревала вчера, и о котором забыла. Я притворяюсь, что не заметила его и закрываю дверцу.

— Ты в порядке? — спрашивает Джек.

— Без понятия.

Я открываю холодильник и заглядываю внутрь, но забываю, что собиралась поискать там еду.

Джек проходит по кухне в сторону другого шкафчика и кидает мне банку чипсов «Принглз».

— Она точно сама не своя. Я пригласила её в гости, но она не говорила, что приедет. Она должна быть на учёбе. У неё каникулы только в конце марта.

— Я могу что-нибудь сделать?

Я качаю головой.

— Не думаю.

Джек кивает.

— Тогда я оставлю вас вдвоём. Не приходи завтра на работу, хорошо? Проведи с ней немного времени.

— Ты уверен?

Он кивает.

— Спасибо.

— Всегда пожалуйста, ciaróg.

Когда мы возвращаемся в гостиную, Клара лежит всё на том же месте, а Себастьян свернулся рядом с ней. Мы с Джеком обмениваемся взглядами, приподняв брови, и я чувствую укол ревности, так как моя сестра, по всей видимости, нравится Себастьяну не меньше меня.

— Тогда я пошёл, — говорит Джек. — Было приятно с тобой познакомиться, Клара. Надеюсь, я тебя ещё увижу.

— Ты совершенно точно ещё увидишь меня.

Джек смеётся, и я чувствую, как меня снова охватывает ревность, а он тем временем уже направляется к двери.

Как только Джек уходит, в квартире наступает тишина. Клара не смотрит на меня и гладит Себастьяна, пока мы едим «Принглз».

— Клара, я рада тебя видеть, но… почему ты здесь?

— У меня творческий отпуск, — говорит она.

— Но… его не бывает у студентов-медиков.

Она вздыхает.

— Ладно. Я бросила школу.

— Ты…

Я смотрю на неё, но её слова не имеют смысла. Клара никогда не бросает начатое.

— Нет, не бросила.

Клара переворачивается на спину и смотрит в потолок. Она скрещивает ноги, и в этот момент моя сестра кажется мне одним сплошным противоречием. Она полна сарказма, но при этом есть что-то уязвимое в том, как она лежит на диване, смотря в потолок и положив ноги мне на колени.

— Я собираюсь отчислиться из медицинской школы. Мне только нужно об этом объявить.

— Мама и папа знают, что ты здесь?

Она начинает смеяться.

— Нет! Конечно, нет!

— Почему ты собираешься отчислиться?

Она пожимает плечами.

— Я не хочу быть врачом.

Она врёт. Клара не похожа на меня. Она пошла в медицинскую школу не потому, что этого хотели наши родители. Она всегда любила медицину. Клара любит кровь и кишки не меньше, чем фильмы с Одри Хепберн и чистящие средства. В то время как большинство начинающих хирургов хотят специализироваться в пластической хирургии или нейрохирургии, Клара всегда знала, что хочет попробовать всё и планировала стать хирургом общей практики.

Но если Клара не хочет мне рассказывать, я не собираюсь на неё давить. По крайней мере, не сегодня. Я оставляю этот разговор на потом с пометкой: «Разговор, который состоится, когда Клара привыкнет к смене часовых поясов».

— Ты надолго приехала? — спрашиваю я.

— Сколько ты планировала здесь пробыть?

Я почти отвечаю «До тех пор, пока не куплю новое оборудование», но затем вспоминаю, что не рассказала ей обо всём, что произошло.

— Плюс-минус четыре недели.

— Именно столько я здесь и пробуду, — говорит Клара.

— И что ты будешь делать потом?

— Куда ты потом поедешь?

— Я… не знаю. Я думала поехать в Голуэй, но это пока не точно.

— Значит, Голуэй. Куда бы ты ни поехала, я поеду с тобой.