Капля яда - Х. Пенроуз

Стерев все эмоции со своего лица, я улыбнулась Престону, который наблюдал, как его руки обхватили мою талию, собственнически прижимая меня к себе. Это должно было произойти быстро, пока я не сломалась и не призналась в том, чего не могла — не стала бы.

Я пожала плечами, как будто в этом не было ничего особенного, отошла от стены и встала лицом к нему. Я положила обе свои руки поверх его, когда он подошел ко мне сзади, подтверждая, как это выглядело. И внутренне разрывая мое сердце в процессе, когда лицо Престона преобразилось в понимание. Я увидела, как в его глазах промелькнула искорка боли, прежде чем он отключился. Его лицо превратилось в хорошо знакомую маску, его поза стала пугающей и конфронтационной. Престон уже вынес решение, в течение нескольких секунд, полагая, что его разыграли. Если бы он только знал правду.

Когда чье-то сердце разбивалось, разбивалась и часть мира. Это создавало трещины в земле, чтобы показать нам постоянные переломы.

— Адам? — Престон огрызнулся, глядя прямо поверх моей головы на мужчину, о котором шла речь. Глаза в глаза, карие в голубые.

Он верил, что смотрел в лицо моему парню, моему любовнику, тому, кого я выбрала и даже не подумала рассказать ему, им, об этом. Но он смотрел на воплощенный в жизнь мой худший кошмар, который держал карты моей судьбы в своих жадных, мерзких руках.

ДА… Адам. Тот Адам Уэст. Сын нечестного и коррумпированного мэра, близкий друг Престона, Холлиса и Техаса. Один из королей наследия. Когда-то давно он был одним из моих лучших друзей — как и все остальные, — пока не стал чем-то большим.

Его одержимость мной стала его величайшим хобби, а сломать меня — одним из его величайших достижений. Потому что, давайте будем честны, я была не единственной, кто пострадал от его рук. Но я была единственной, кто привлекал его постоянное внимание, к большому неодобрению других.

Расстояние и деньги не знали границ. Я никогда не могла сбежать от него, он позаботился об этом. Я так старалась. И все же он следовал за мной… звонками, сообщениями, визитами.

Его ухаживания делали мою жизнь невыносимой, и чем сильнее я отстранялась, тем сильнее он притягивал меня к себе.

— Как долго это продолжается? — спросил Престон напряженным голосом, скрестив руки на груди.

Я потеряла его, я потеряла их. Я знала это.

Я бы не сломалась, я отказывалась. Я зашла так далеко не для того, чтобы просто сваливать свои проблемы к ногам других людей и молить о пощаде.

Они никогда не узнали бы; они никогда не узнали бы…

Руки Адама неуловимо сжались, предупреждая.

Не говори.

Я хорошо понимала его, мне пришлось. Я держала рот на замке, потому что все, что я сейчас сказала, было бессмысленно. Бесполезно. Не стоило затраченного кислорода.

— Несколько лет, время от времени. Ты знаешь, как это бывает, — его голос был спокоен, но я уловила в нем нотку волнения. Он получал от этого огромное удовольствие.

Престон издал какой-то горловой звук, прежде чем прервал его. Он сердито посмотрел на меня с чистой, неразбавленной ненавистью.

Я не дрогнула от бурных эмоций, направленных на меня. Мои глаза ни разу не выдали и намека на бурные чувства, бушующие внутри.

Мне очень жаль…

Я никогда не хотела причинить тебе боль. Хотя, думаю, это было неизбежно.

Он задумчиво наклонил голову:

— Интересно… Так вот куда ты пропадал целыми днями? — Престон заявил, игнорируя меня, но обращаясь к Адаму. — Ты ходил к… Милле, — он с отвращением выплюнул мое имя.

— Я так и делал, — подтвердил Адам. — Извини, что я не посвятил тебя в ситуацию заранее. Мы пытались разобраться с некоторыми лежачими полицейскими в частном порядке, что позволило нам немного расслабиться в свободе действий.

В его голосе не было ни малейшего извинения.

Свобода действий, ха. Это же шутка.

— Хм.