Капля яда - Х. Пенроуз

Вот так я расслабилась, когда он взял меня под руку. Моя голова легла на его мускулистый бицепс, а мое тело прижалось к его телу, так что я лениво обвилась вокруг него, закинув ногу на его ногу, и наши обнаженные тела прижались друг к другу.

Здесь было уютно… безмятежно. И только во второй раз, когда я легла с мужчиной, чтобы прижаться к нему и быть близкой, первым был Престон, и сказать, что мое сердце не забилось на полную катушку, было бы наглой ложью. Все это казалось… таким естественным.

Лежа рядом, я решила спросить его кое о чем. Это крутилось у меня в голове с тех пор, как я вернулась домой. Я осторожно произнесла:

— Вы все кажетесь другими, изменившимися с тех пор, как были много лет назад. Ты стал тверже с этим видом… безжалостности. Почему? — его тело напряглось подо мной, инстинктивно заставляя мое сделать то же самое.

— Есть вещи, о которых я тебе не скажу по причинам, в которые не могу вдаваться. Я тоже не буду извиняться за это, — он сделал паузу, ожидая моей реакции, но я просто промолчала. — Я буду честен с тобой, Милла. Твое возвращение сюда не было прогулкой в парке ни для кого из нас. Полагаю, для тебя это тоже было не так. Ты тоже другая, так что не думай, что мы этого не заметили. Я не знаю, к чему все это между нами приведет, нам придется посмотреть, чем это закончится, потому что мы не доверяем тебе полностью, особенно когда ты твердо держишься за свои секреты, которые вызывают пустоту в твоих глазах.

Черт. Я беззвучно поморщилась.

Я хотела бы объяснить, что мне было трудно доверять ему и другим, когда все, что у меня было из прошлого — это доказательства того, что я не должна этого делать любой ценой. Я догадалась, что он мог бы сказать то же самое и обо мне.

— Это справедливо… Я думаю.

Не довольна полученным ответом, но чего я ожидала? Я не могла просить его раскрыть свои секреты и секреты других, когда я не была готова сделать то же самое.

— Я полностью согласен, — произнес он.

Ва-банк, срань господня.

Но секреты были не просто секретами. Они были оружием, которое хранили в кармане до тех пор, пока оно тебе не понадобилось. Они тщательно охранялись, и открывать их нужно было только тогда, когда вы были готовы нанести смертельный удар.

Я прищурилась, когда солнечный свет упал мне на лицо. Что за черт? Воспользовавшись еще одним моментом, чтобы пробудиться от глубин сна, я снова открыла глаза, обводя взглядом пространство. Ах, черт. Совершенно не моя комната.

Мысли нахлынули на меня. Вчера… прошлой ночью. Холлис, Техас и Престон. Я удобно устроилась поверх Холлиса, точно так же, как он сам расположил меня перед тем, как я, должно быть, заснула.

Слегка пошевелившись, чтобы не разбудить его, я поморщилась от боли во всем теле. Но это была приятная боль, о которой я никогда не пожалела бы. Это казалось правильным, и они могли отрицать это сколько угодно прямо мне в лицо, я знала, что они чувствовали то же самое. Я слегка откинула голову назад, чтобы воспользоваться моментом и посмотреть на крепко спящего Холлиса. Постоянный суровый взгляд, который ничего не выдавал из его мыслей, исчез, сменившись мирным и расслабленным выражением. Я бы никогда не поверила, что его лицо могло так исказиться, если бы не видела это собственными глазами. Снова опустив голову, я закрыла глаза, размышляя, как вывернуться из его хватки, чтобы сходить в ванную.

Внезапно дверь распахнулась, с грохотом ударившись о стену позади, и Престон проревел:

— Доброе утро, сони.

Я застонала. Он был слишком счастлив этим ранним утром. Хватка Холлиса на моей талии усилилась, и я почувствовала рокот его глубокого голоса, исходящий из его груди, на которую удобно легла моя голова.

— Убирайся к чертовой матери, — произнес он приглушенным сном голосом.

Это было тошнотворно мило.

— Нет, завтрак готов. Тащите свои ленивые задницы вниз. Мы проведем день вместе, — объявил Престон.