Капля яда - Х. Пенроуз

— Правда? — папа усмехнулся, вставая из-за стола и отбрасывая салфетку. — Думала ли ты о том, чтобы учесть в этом своего мужа или дочерей? Что мы, возможно, предпочли побыть дома, всей семьей, впервые за многие годы, только вчетвером, вместо того, чтобы скакать вокруг да около и вынужденно обсуждать дела и ненужные вопросы на празднике? Ты думаешь, я хочу так проводить свободное от работы время? — он покачал головой с явным разочарованием, и я не винила его.

Он работал и обеспечивал, в то время как она с радостью снимала деньги с его кредитных карт в каждом доступном магазине и спа-центре. Мама не была ужасной, но, на мой взгляд, для родителя она неправильно расставляла приоритеты. Она хорошо вписалась в жизнь высшего общества, прекрасно играя свою роль и будучи идеальной женой-трофеем. Это заставило меня задуматься, что папа нашел в ней столько лет назад, что заставило его жениться на ней, потому что я не могла представить, чтобы он был влюблен в кого-то настолько поверхностного, какой она представлялась в наши дни. Они начали перебрасываться словами, и я отключилась от них.

У меня в кармане завибрировал телефон; я восприняла это как отвлекающий маневр и, извинившись, вышла. Делейни последовала моему примеру, и мы вышли из кухни, направляясь в гостиную. Я опустилась на один из диванов, достала телефон и ввела пароль, чтобы открыть сообщение.

Престон: Что ты делаешь?

Тот же вопрос, который я задала ему ранее. Я прикусила нижнюю губу, размышляя, должна ли я ответить или просто проигнорировать его. Игнорировать это было бы лучшим вариантом, самым безопасным вариантом — ответить означало бы открыть шлюзы и позволить тому, что с нами происходило, продолжаться. Мне хотелось хоть раз побыть жадной, эгоистичной, поэтому я отбросила свои сомнения и набрала ответ.

Милла: У моих родителей. Хочешь позже потусоваться в моем общежитии?

Престон: Да. Я буду около шести. Я возьму нам что-нибудь на вынос.

Милла: Хорошо.

— Ты думаешь, мы все равно должны пойти на Рождество, хотя папа и не хотел? — спросила Делейни.

— Боюсь, что так, — я громко вздохнула.

Это был один из немногих случаев, когда я видела, как он настаивал на своем с мамой. Но я могла гарантировать, что мы все равно пошли бы. Как будто она наложила на него какие-то чары. Я сморщила нос, понимая, как именно она его убедила бы. Фу. Мне было все равно, что мне девятнадцать. Мысль о том, что мои родители занимались сексом, вызывала у меня рвотные позывы. Неоднократно.

Я оторвалась от глубокого кресла, когда начали давить боли после занятий в тренажерном зале. Оставив сестру, я схватила свою сумку и направилась наверх, в отведенную мне спальню.

Я ненавидела находиться здесь, в этой комнате. Я выглянула в окно, заметив вдалеке домик у бассейна. Это вызвало воспоминания, которых я старалась избегать. Насилие никогда не происходило в пределах моей спальни. Нет, для него это было бы слишком просто. Он упивался тем фактом, что я слепо доверяла ему, наивно последовав за ним в домик у бассейна, расположенный в дальнем конце моего дома. Вне поля зрения.

Сняв пропотевшую одежду, я направилась в ванную и включила переключатель. Я подождала минуту, прежде чем встала под душ. Закрыв за собой дверь, я стояла под струями теплой воды, наклонив голову, позволяя ей облегчить боль в моем теле, пока мыла себя и свои волосы. Я переоделась в свежее нижнее белье, а также натянула обтягивающие синие джинсы-скинни, набросив на них мятно-зеленую футболку большого размера. Я высушила волосы полотенцем, позволив им высохнуть естественным путем.

Побросав все обратно в сумку, я рискнула спуститься вниз, крикнув "всем пока" и закрыла тяжелую входную дверь. Я скользнула в машину водителя и положила голову на подголовник, на мгновение закрыв глаза, когда он начал наше тридцатиминутное путешествие обратно в кампус.