Люблю тебя - Инна Инфинити (2024)

— Ты скрыла от меня, что на Лилю напали, — цежу со злостью. — Ты скрыла от меня, что она была беременна и потеряла ребёнка. Ты заплатила следователю, чтобы меня не допрашивали. Ты лгала мне в глаза, что Лиля больше тут не живет, потому что переехала к парню и выходит замуж, — делаю глубокий вдох, чтобы не разнести нахрен всю кухню. — Зачем ты это делала, мама?

Она растерянно молчит. Глаза наливаются слезами, но этим трюком меня не проймёшь.

— Я боялась, что ты бросишь футбол! — наконец, выпаливает и шмыгает носом. — Ты так долго шёл к этому, столько лет. У тебя не было нормального детства! Ты терпел изнурительные тренировки, травмы. У тебя столько переломов было, сотрясений. А колено? Да ты чуть ноги не лишился! Ты столько работал, ты всего себя посвятил футболу. Я боялась, что все твои труды окажутся напрасны!

По ее лицу бегут слезы. Они меня вообще не трогают. Вспоминаю плачущую Лилю — и ярость новой вспышкой ослепляет.

— Ты не имела никакого права скрывать от меня такое. Ты хоть понимаешь, что ты наделала?

— Я спасла твою карьеру!

— Да мне нахрен не нужна эта карьера! — рявкаю и, не выдержав, со всей силы бью по столу. Мама вздрагивает и натягивается как струна. — Ты не имела права утаивать от меня! Ты не имела права подкупать следователя! Ты не имела права лгать мне про Лилю! Что она тебе сделала, что ты так поступила?

Ооо, наконец-то мама решила сбросить маску. Слезы как рукой сняло. Сейчас ее лицо приобрело такую знакомую мне строгость и бескомпромиссность.

— Дело не в Лиле конкретно, а в том, что появилась девушка, из-за которой ты стал пренебрегать футболом. Лиля, Валя, Маша, Катя — не важно. Я же видела, каким ты стал.

— Каким?

— Влюблённым дураком! Тебе надо было о карьере думать, а ты со своей ненаглядной Лилей разлучиться не мог. Как ещё хватило мозгов от Германии не отказаться. Да я в церковь сходила помолилась, когда ты уехал. Думала, откажешься из-за Лили. Ну а потом с ней вот эта неприятная история случилась. Узнай ты об этом — примчался бы тут же. Мне очень жаль, что с ней такое произошло, но я боялась, что ты бросишь Германию. Поэтому да, я договорилась со следователем, чтобы тебя не допрашивали. Конечно, был риск, что ты все равно узнаешь: Лиля позвонит или кто-то из ваших друзей расскажет. Но, к счастью, этого не произошло.

У меня нет слов. Просто нет слов. Сжимаю руки в кулаки под столом, пытаясь обуздать гнев. Ненависть к родной матери затапливает с головой.

— Почему ты лгала мне потом? — зловеще выдыхаю. — Когда я про неё спрашивал.

— А потом я уже боялась, что ты узнаешь, что я скрывала от тебя нападение на Лилю.

Зашибись. Она боялась, что я узнаю, что она скрывала.

— Поэтому лгала, что Лиля вышла замуж!?

— Я не говорила, что Лиля вышла замуж, — выкручивается. — Ты спросил, почему она переехала. Я предположила, что, наверное, она переехала к парню.

— Ты не предполагала, а утверждала это! И ещё сказала, что Лиля собирается замуж.

— Нет, я предполагала, — настаивает. — Ну а куда ещё она могла переехать? Вряд ли же она переехала просто так.

Прищуриваюсь.

— Подожди. А ты не общаешься больше с ее матерью?

— С Верой? Да давно не общаемся. Ну, с тех пор, как все это произошло.

Просто пиздец. Я и этого не знал. Я был в полной уверенности, что моя мать и мама Лили по-прежнему лучшие подруги, а значит, моя родительница все про Лилю знает. И если мать говорит, что Лиля переехала к парню и выходит замуж, значит, так оно и есть.

Гнев и ярость уходят на второй план. Ненависть тоже. Остается разочарование. Полное и абсолютное разочарование в родной матери, казалось бы, самом близком человеке. Я не хочу ее видеть, я не хочу с ней разговаривать. Мне противно находиться рядом с ней. Поднимаюсь со стула. Она встает следом.

— Сынок… — заискивающе начинает.

— И последнее. Дай телефон следователя, который вёл дело Лили.