Ярослав никогда не рассказывал о своих эмоциях, мыслях, чувствах, он наговаривал на диктофон только факты, события и некоторые диалоги помнил дословно. Да и что можно чувствовать, закапывая своего друга, который был ему как младший брат?.. Думаю, именно с этого дня что-то начало ломаться в душе Ярослава, точнее она стала покрываться червоточиной, которая со временем разъела его сердце окончательно, и никто не мог ему помочь. Вместо ожидаемого освобождения и спасения, он начал свой душевный путь в никуда.

11. Мария

Декабрь 2005 года, Олайне, Латвия.

Ярослав выключил диктофон и, отложив его в сторону, закурил. Солнце уже встало и приятно слепило глаза сквозь окна веранды. Он вышел на улицу и вдохнул раннюю зимнюю прохладу. Воспоминания, которыми он последние три часа делился с диктофоном, настолько разбередили ему душу, что он не знал чем себя занять, чтобы выветрить нахлынувшие эмоции. Наколов дров на два дня вперед, и выкурив еще пару сигарет, он сходил за водой к колодцу и убрал наваливший снег за калиткой. Однако воспоминания и связанные с ними боль, вина и страх все никак не отступали, они, словно тень таскались за ним повсюду. К тому же ему очень хотелось спать, и он пытался отогнать от себя любой намек на сон.

Ярослав с трудом дождался девяти утра, чтобы разбудить меня и тем самым оборвать свое одиночество. Он подошел к дивану, на котором я сопела, укутавшись в теплый плед, и аккуратно погладил меня по волосам и щеке.

— Доброе утро, — промурлыкала я и, сев на кровати, потерлась носом об его плечо.

— Доброе, — тихо ответил он, и осторожно поцеловал меня в припухшие от ночных поцелуев и сна губы. — Ты говорила, что тебе надо вернуться домой к двенадцати дня. Уже девять часов, скоро электричка в Ригу.

— Ммммм… — промычала я, сладко потягиваясь. — Сделаешь мне кофе?

— Конечно, — Ярослав встал с кровати и, подбросив в печку поленьев, поставил на нее чайник и насыпал в две кружки черный молотый кофе.

— Пока ты спала, я записал на диктофон еще кое-что, на большее не хватило кассеты. Завтра я куплю еще.

— Хорошо, я послушаю дома, — я встала и, вытащив кассету из диктофона, сложила все в сумку.

Прислонившись к печке, Ярослав наблюдал за мной.

— Ты очень красивая… — чуть хриплым голосом сказал он.

Краска стыда разлилась по моим щекам.

— Я же совсем голая, без макияжа и уложенных волос.

— Красота совсем не в этом, — улыбнулся Ярослав, — неужели ты это еще не поняла?

— Мне кажется, что мужчина делает женщине такие комплименты, когда хочет от нее что-то.

— Ты имеешь в виду секс?

— Секс в первую очередь, — ответила я и поспешила одеться.

— На, возьми мой свитер, — Ярослав протянул мне свой темно-серый кашемировый свитер. — Как ты домой в разорванной блузке вернешься?

Я послушно надела, предложенный темно-серый джемпер и села за стол в ожидании завтрака.

— Для того чтобы мужчине получить секс, ему совсем необязательно говорить женщине комплименты, — продолжил Ярослав.

— А что нужно? — вопросительно улыбнулась я.

— Подходящая женщина, — улыбнулся он в ответ и стал по очереди открывать дверцы шкафчиков в поисках чего-нибудь съестного.

— А если женщина неподходящая?

— Тогда ничего с ней получится. Как ни старайся и какие комплименты ни говори.

— А Биляна была подходящей женщиной? — не подумав, спросила я.

Было заметно, как Ярослав напрягся. Повернувшись ко мне лицом, он несколько секунд безмолвно и, как мне показалось, зло смотрел на меня.

— Если ты так пытаешься спросить был ли у нас с ней секс, то мой ответ — нет, никакого секса не было и быть не могло. У нее было другое воспитание, другие ценности и жизнь другая. Она была не подходящей, она была идеальной, — холодно процедил он.